Первые два курса на медицинском факультете прошли вполне. Работа была чисто лабораторная и Гертруда Стайн тут же взялась за исследовательскую работу под руководством Хлуэлиса Баркера. Она взялась за изучение системы мозговых каналов, начальный этап большого сравнительного исследования. Она была в восторге от доктора Молла, профессора анатомии, который был ее куратором. Она постоянно вспоминает как он отвечал если студент или студентка пытались в чем-то оправдываться. Он принимал задумчивый вид и говорил, да-да, точь-в-точь наша кухарка. Причина всегда найдется. Она никогда не подаст к столу горячего блюда горячим. Летом ясное дело потому что слишком жарко, зимой ясное дело потому что слишком холодно, да-да, причина всегда найдется.
Доктор Молл считал что каждый обязан выработать собственную технику. А еще он говорил, что никто никого ничему не учит, сперва у всякого студента скальпель туп, потом проходит время и скальпель становится отточенным и острым, и никто никого ничему не учил.
Эти первые два курса на медицинском факультете пришлись Гертруде Стайн по душе.
Ей всегда нравилось заводить знакомства с разными людьми и чтоб вокруг нее кипела жизнь и пусть ей было не особо интересно однако и особой скуки от того чем ей приходилось заниматься она тоже не испытывала и к тому же в Балтиморе жила целая куча очень симпатичных родственников и это ей тоже было по душе. Последние два курса на медицинском факультете ей было скучно, просто-напросто откровенно скучно и все.
Среди студентов было много всякого интриги соперничество, и это ей тоже было бы по душе, вот только ни теоретическая ни практическая медицина ее совершенно не интересовали. Ее преподаватели по большей части прекрасно понимали что ей скучно, но поскольку на первых двух курсах она занималась наукой и создала себе некоторую репутацию, ей ставили необходимые зачеты и конец последнего курса все приближался и приближался. Как раз тогда до нее дошла очередь ассистировать при родовспоможении и как раз в это время она взяла себе на заметку негров и все те места которые потом использует во второй истории из Трех жизней, про Меланкту Герберт, первой истории с которой по-настоящему началось ее литературное новаторство.
Она сама частенько повторяет, что считает себя человеком очень инертным и если уж она за что взялась то не остановится пока не возьмется за что-нибудь другое.
С приближением выпускных экзаменов некоторые преподаватели начали на нее злиться. Светила вроде Холстеда, Ослера и иже с ними наслышанные о ее склонности к самостоятельному научному мышлению свели экзамены по медицинским дисциплинам к чистой формальности и ставили ей проходные баллы. Гертруда Стайн постоянно смеялась, и проблем от этого меньше не становилось. Они задавали ей вопросы хотя как она говорила своим друзьям, с их стороны было глупо спрашивать именно ее, когда кругом столько желающих дать правильный ответ. И все-таки время от времени ей задавали вопросы и по ее собственным словам, что тут поделаешь, ответов она не знала, а они не верили что она не знает, им казалось что она не отвечает потому что не считает своих преподавателей достойными ее ответов. Положение было безнадежное, по ее словам извиняться и объяснять им что ей настолько все это надоело, что она не в состоянии запомнить элементарнейших вещей которых даже самый тупой студент не может не знать, было никак невозможно. Один преподаватель сказал, пускай все светила науки ей потворствуют он считает что ей необходимо преподать урок и не поставил ей проходного балла и она не смогла получить степень. На факультете началось брожение. Ее ближайшая подруга Мэрион Уокер умоляла ее, она говорила, Гертруда Гертруда вспомни о борьбе женщин за свои права, а Гертруда Стайн ответила, знала бы ты что такое настоящая скука.
Преподаватель который ее завалил попросил чтобы она к нему пришла. Она пришла.
Он сказал, ничего страшного мисс Стайн не случилось вам нужно только здесь же при университете пройти летний курс и осенью вы безо всяких проблем получите искомую степень. Да ничего подобного, ответила ему Гертруда Стайн, вы даже представить себе не можете насколько я вам благодарна. Я человек настолько инертный и лишенный инициативы что если бы вы не помешали мне получить степень сейчас, я скорее всего, ну, скажем, даже если бы я и не открыла медицинскую практику, то во всяком случае наверняка занялась бы патопсихологией а вы и понятия не имеете до какой степени мне надоела патопсихология и до какой степени надоела мне вообще вся эта медицина. Преподаватель просто не нашелся что сказать ей в ответ и на этом медицинское образование Гертруды Стайн и закончилось.
Она часто повторяет что терпеть не может всяческих аномалий, они чересчур логичны.
Она уверяет что норма куда более да просто она куда сложнее и интересней.