Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 2

ОГПУ отнюдь не считало себя всесильным. Чекисты полагали, что на руках у врага был сильный козырь – тактика двурушничества. «Несмотря на то, что антисоветский характер троцкистской оппозиции является официально признанным фактом и что ближайшие перспективы борьбы с нею как с политически враждебной рабочему классу организацией стали определенно очевидными и четкими, условия борьбы органов ОГПУ с троцкизмом отнюдь не стали менее сложными. Несмотря на предоставленную ОГПУ большую свободу оперативного маневрирования и возможность использования обычных мер борьбы, применяемых к антисоветским политпартиям – заключение в политизоляторы, применение репрессивных мер к активистам, работающим на производстве, – масштаб наших действий в отношении контрреволюционной троцкистской оппозиции все же ограничен», не в последнюю очередь ввиду следующего обстоятельства: «Надо иметь в виду, что для оппозиционеров, последовательно и безоговорочно порывающих с оппозицией и фракционной работой, обычно открыт доступ к возвращению в ВКП(б)»[77]. Было бы не совсем правильно подходить к троцкистам «с методами и масштабами разработки и ликвидации меньшевиков, с[оциалистов]-революционеров и др[угих] антисоветских политпартий без некоторых корректив, требуемых известным своеобразием политического существа оппозиционных фракций», которые могли легко мимикрировать под преданных коммунистов. «Наши предыдущие директивы об освобождении от высылок троцкистов, дающих откровенные показания и декларации о разрыве с оппозицией, должны проводиться и впредь. Надо, однако, иметь в виду, что наблюдается целый ряд случаев, когда по прямой директиве подпольных организаций „декларанты“ дают подобные заявления лишь в тактических целях – для освобождения от репрессий. Отбираемые декларации могут иметь политическое значение лишь в том случае, когда троцкистская оппозиция четко и недвусмысленно осуждается в них как контрреволюционная организация, подрывающая диктатуру пролетариата и подготовляющая гражданскую войну в СССР».

Борьба с оппозицией входила в новую фазу, и ОГПУ перенимало герменевтические функции контрольных комиссий. На самом деле, утверждалось в февральском циркуляре 1929 года, «имеющиеся в нашем распоряжении данные указывают на то, что кадры троцкистского актива далеко не исчерпаны, что для пополнения этих кадров существует еще достаточный контингент, имеющий сравнительно массовый характер и насчитывающий значительный процент рабочих и студенчества. Последнее является резервом для пропагандистских кадров»[78]. Чекисты приписывали оппозиции трехуровневое строение. Ядром являлась фракционная группа, ведущая подпольную политическую деятельность. Вокруг ядра образовывалась своеобразная группа сочувствующих. Последние поддерживали регулярные контакты с ядром, получая от своих более активных единомышленников литературу и устную информацию. Наконец, периферию оппозиционного подполья составляли те, кто время от времени проявлял сочувственное любопытство к закрытой информации и нелегальной деятельности[79]. У ОГПУ не было гарантии, что недавние исключения и аресты были достаточными. «Троцкистское подполье насчитывает значительное количество членов ВКП(б), не выявивших открыто своей политической ориентации и законспирированных по прямым директивам руководящих центров. Это двурушничество цинично обосновывается руководителями Политцентра тем, что партию следует рассматривать как враждебный лагерь, в тылу у которого необходимо иметь свои тайные кадры для подрыва его изнутри»[80].

В отчетах ОГПУ появились разделы «Выступления троцкистов» и «Деятельность троцкистов», содержание которых состояло, как отмечалось в сводках, преимущественно в «демагогических выступлениях на собраниях и в группах рабочих»[81]. Чтобы бороться с двурушниками, скрывающими «свое действительное троцкистское лицо под маской преданности партии», ОГПУ применяло чрезвычайные методы: слежку за исключенными и восстановленными оппозиционерами и внедрение провокаторов[82].

«Вербовка агентуры должна носить широкий характер, – писалось в циркуляре Ягоды и Агранова. – Для этой цели надо всемерно использовать возможности следственного производства и осведомления из инф[ормационной] сети. Среди последней должен производиться систематический отбор, и годные к агентурной работе информаторы должны включаться в кадры специальной агентуры». Особая работа должна проводиться с агентами, «еще не отрешившимися полностью от троцкистской идеологии и проявляющими некоторые политические колебания. Им следует давать разъяснения складывающейся в данный момент политической ситуации, разъяснять возникающие у них сомнения и политически их закреплять за собой»[83].