Автобус славы (ЛП)

Лицо тоже обладало этой аурой. Черты лица были худыми, немного грубоватыми. И все же парень выбрил свою сильную челюсть так умело, что кожа приобрела глянцевую гладкость.

"Да, в этом тоже есть что-то стальное.

Интересно, кто победит, если водитель автобуса и Дюк сойдутся лицом к лицу в королевской битве?"

Локоть уткнулся Норману в бок. Он оглянулся на Бутс. Та строила ему глазки.

"Только не здесь, женщина".

Норман улыбнулся. Кивнул.

Потом Бутс снова ткнула его локтем в ребра и сделала головой несколько указующих движений.

Она жестом показала Норману, чтобы он обратил внимание на то, что происходит в салоне автобуса. Норман снова посмотрел в туманное желтое сияние.

"Странно...

Чертовски странно...

Непонятно".

Желтые занавески оказались ковриками, которые были прикреплены серебристыми полосками клейкой ленты к рамам окон автобуса.

"Ух ты, господин водитель автобуса серьезно относится к зрению своих пассажиров. Он не подвергает этих сосунков воздействию солнца Мохаве, от которого страдает сетчатка.

Но что это за пассажиры?"

Норман нахмурился. Старики. Среднего возраста. Молодая пара в теннисных костюмах. Мальчик лет восьми в бейсболке, джинсах и футболке. Там был лозунг, наполовину скрытый ремнем безопасности...

"Странно".

"Я был в Питсе, - гласила надпись. - Все Дело в Ямах. Питс... Что- то еще... – он не мог разобрать остальное.

И почему все сидят так прямо и неподвижно? Никто не пытался заглянуть в закрытые окна. Никто не чихнул.

Не закашлялся.

Среди них не было ни одного непоседы. И в автобусе всегда найдется хотя бы один непоседа.

Норман все еще размышлял о странной природе пассажиров, когда Бутс пропищала:

- Сэр... О, сэр? Знаете ли вы, что у вас в автобусе полно манекенов?

Водитель не обернулся. Все его внимание было приковано к дороге.

Бутс не сдавалась.

- Сэр, на сиденьях сидят манекены.

- Никаких разговоров с водителем во время движения автобуса, мэм. Политика компании.

Бутс пожала плечами с извиняющейся улыбкой на поросячьем лице.

- О, боже. Мне жаль. Просто подумала, что вы должны знать, вот и все.

- Бутс, парень в курсе - прорычал Дюк. – Это его автобус, и его дело, кто в нем едет.

- Наверное, - Она обмахнула лицо рукой с толстыми пальцами, чтобы охладить его. - Выглядит довольно странно, не так ли, Норми?

Согласиться с Бутс и не согласиться с Дюком?

Норман пожал плечами.

- По крайней мере, они не швыряются в нас орешками.

Дюк кивнул, будто это были мудрые слова.

Бутс усмехнулась и сказала:

- Наверное.

Глаза Нормана почти оправились от адского блеска солнца пустыни. В мутно-золотистом полумраке старого школьного автобуса он теперь начал различать его неживых пассажиров немного более отчетливо. Манекены. Все они. Вроде тех, что можно найти в магазинах одежды. Большинство одеты в повседневную одежду. Трикотажные пуловеры, шорты-бермуды, футболки (в том числе один манекен "девушки", который носил белую футболку со слоганом "Я съела Питсбургер и выжила, чтобы рассказать об этом"). Там был один манекен, одетый в костюм в тонкую полоску и галстук. Он даже носил очки в золотой оправе, чтобы выглядеть как состоятельный чиновник.

- Они умеют поддержать беседу. - заметил Норман.

Водитель ничего не ответил. И Дюк тоже. Для него это была поездка. Это было все, что имело значение. Там могли быть шимпанзе, одетые в гавайские рубашки и теннисные шорты. Его бы это не беспокоило.

Поездка есть поездка, понимаешь?

Понизив голос, Бутс сказала Норману:

- У меня от них мурашки по коже.

Норман не удержалась и сказала жутким шепотом:

- Я вижу пластмассовых людей.

- Оооо. - Бутс толкнула его локтем и звонко рассмеялась. - У меня от тебя мурашки по коже. - Она указала на свою грудь. - Только посмотри. Соски стали совсем твердыми.

Ее груди под майкой колыхались, когда автобус шел по ухабам на дороге. Затем Бутс скользнула рукой по внутренней стороне бедра Нормана. Она улыбнулась ему и бросила такой взгляд, который опытные люди называют "приглашением в постель".

"О нет..."

Норман почувствовал, как стало тесно у него в трусах.

"Черт, она такая уродина. Свиномордина. Только вот у нее есть что-то такое, что разжигает меня изнутри.