Автограф президента. Роман-воспоминание

Вскоре я стал довольно популярным человеком среди французов, чему во многом способствовали мои спортивные достижения не только в стрельбе из пистолета, но и по всей программе современного пятиборья. Многие из них стали считать за честь называть меня в числе своих друзей.

Я, однако, был очень разборчив и по-настоящему «подружился» только с одним. На него я обратил внимание еще на обеде у президента, хотя он и не входил в руководство клуба, и не пожалел об этом, потому что он являлся советником в местной контрразведке. Конечно, мы не афишировали нашу дружбу, более того, сделали все от нас зависящее, чтобы о ней никто не знал, но от этого наши редкие встречи не стали менее эффективными. Во всяком случае, он очень дорожил нашей дружбой и, чтобы ей ничто не повредило, оберегал меня от излишней назойливости некоторых моих знакомых, своевременно предупреждая меня о том, кто из них связан с контрразведкой.

Его дружеские советы помогли мне, да и многим моим товарищам избежать крупных неприятностей…

Но вернемся к любителям легкой наживы. Уяснив, как я уже сказал, для себя цель их поездки, я свернул с дороги, ведущей к центру, сделал небольшой крюк и через несколько минут подъехал к зданию Генерального консульства СССР.

Я на всю жизнь запомнил выражение их лиц, когда я остановил машину и на чистейшем русском языке предложил им следовать за мной.

Генеральный консул был на месте. Мы не стали тратить время на воспитательную беседу, резонно полагая, что этим лучше заняться в Советском Союзе, а просто предложили им разгрузить свои сумочки с флажками и показать, что именно они собирались обменять на валюту.

Убедившись, что их намерения не были пустой болтовней, генеральный консул вызвал капитана и вручил ему письменное уведомление о задержании двух членов его экипажа, самовольно вышедших в город с целью совершить незаконную валютную сделку в крупных размерах. Капитан пообещал немедленно сообщить об их проступке в пароходство, не отпускать больше на берег, а по прибытии в первый советский порт списать с судна. Дальнейшая процедура входила в компетенцию соответствующих правоохранительных органов.

Эта мера может показаться чересчур крутой, но мы отдавали себе отчет в том, что, если бы не моя любезность, эти деятели совершили бы тяжкое уголовное преступление и в случае задержания на таможне им пришлось бы надолго сменить корабельную каюту на тюремный барак…

Вообще в моей практике довольно часто случались различного рода происшествия с советскими моряками.

Однажды ночью мне позвонил дежурный по посольству и «обрадовал», сообщив, что два наших моряка арестованы полицией порта за кражу.

А дело это происходило в одной развивающейся стране, которой мы оказывали большую и бескорыстную помощь. В числе самого разнообразного оборудования, поступавшего из СССР, были и самосвалы марки «МАЗ». Не знаю, как сейчас, но в ту пору заботливые минские автомобилестроители устанавливали на бамперах своих самосвалов по две желтые фары. Вот за этими-то фарами, прихватив с собой соответствующий слесарный инструмент, и отправились два члена экипажа судна, доставившего в порт эти самые самосвалы. Приглядели они фары еще во время плавания к берегам развивающейся страны, но снять постеснялись, потому что на разгрузке всегда присутствовал представитель «Автоэкспорта» и чиновники соответствующих местных учреждений.

Стоянка, где после разгрузки находились самосвалы, естественно, охранялась, и похитителей задержали на месте преступления.

Приехав в полицию порта, я выяснил, за что и при каких обстоятельствах были арестованы наши моряки, и потребовал с ними встречи. Независимо от их проступка, они оставались советскими гражданами, и моя прямая обязанность заключалась в том, чтобы защищать их права и интересы.

Привели задержанных. Один из них оказался старшим помощником капитана, второй — механиком теплохода. Это были солидные пятидесятилетние люди. Более того, механик, как потом выяснилось, вообще оказался весьма заслуженным человеком, бывшим подпольщиком, орденоносцем, депутатом и почетным гражданином столицы одной из союзных республик.

Я уже собирался начать переговоры об их освобождении, как полицейский комиссар жестом остановил меня и сам произнес запомнившийся мне на всю жизнь монолог:

— Не волнуйтесь, господин вице-консул! Я отпущу ваших моряков. Мы очень признательны вашей стране за бескорыстную помощь и поэтому не будем предпринимать никаких мер. Но у меня вызывает недоумение одно обстоятельство! Я живу в бедной стране, у нас много проблем, одной из них является преступность. Но когда я задерживаю за кражу местного гражданина, я знаю, что он совершил ее чаще всего потому, что у него нет работы и ему нечем накормить своих детей. Но я не могу понять, почему ваши моряки, плавающие на таком прекрасном корабле, имеющие все, в том числе, наверное, и легковые автомобили, снимают фары с самосвала, который они же нам и привезли?! Вы можете мне это объяснить?