Автограф (СИ)

- Слушаю, - коротко бросил в трубку Стас, приготовившись услышать знакомый голос.

- Привет, Лобаныч. - голос на другой стороне принадлежал школьному приятелю Лобанова Эдику Верижникову.

Был Эдик в свое время охоч до женщин, выпивки, развлечений, немудрено, что школой в юношеском возрасте он практически не интересовался. Правда, Эдуард регулярно посещал секции рукопашного боя, мог неплохо постоять за себя, посему после окончания среднего образования пошел в армию, благополучно отслужил положенный ему срок и устроился работать в полицию.

- Рад слышать старых друзей, - расплылся в улыбке Станислав, мгновенно прокручивая в голове ни одну сотню приятных воспоминаний из детства. Несмотря на довольно полярные взгляды на жизнь, Лобанов и Верижников всегда были вместе, старались дружить и поддерживать друг друга, до тех пор, правда, пока последний не пошел отдавать долг Родине. После школы их дороги разошлись как-то сами собой, и молодые люди лишь редко перезванивались. Видимо Эдик решил, что время пришло, и настала пора проведать старого друга.

- И я рад, - засмеялся Эдуард. - Как ты? Как твои научные достижения? Когда будем Нобелевку отмечать?

Лобанов искренне засмеялся старому подколу друга. Каждый раз, когда Эдик ему звонил, он спрашивал про будущую премию.

- Все будет, - заверил Стас Верижникова, - со временем, естественно.

- Не забудь тогда мне сказать, а то... как же без меня обмывать-то?

- Это точно. А ты как? Раскрываемость не повысилась?

Лобанову показалось, что Эдуард печально вздохнул.

- Да все по-прежнему. Вертимся как-то. Слушай, я тут подумал, вот мы с тобой с глазу на глаз-то сколько не виделись?

- Да почитай уже лет пять..., - с оттенком грусти сказал Лобанов.

- Не хорошо. Есть свободное время? Давай сегодня встретимся.

Станислав хотел было переназначить встречу на выходные, но потом передумал и согласился.

- Отлично. Тогда давай часов в шесть у метро Бауманская. Там есть один пивной ресторан, туда и пойдем.

- Хорошо, договорились.

В назначенный срок, старые друзья сидели за дубовыми столами в "Пьяном дятле", пили пиво, закусывая первоклассными отварными раками.

- А ты изменился. Вон какой здоровый стал. Тебе надо к нам идти, полицейские теперь хорошо получают.

Лобанов разом осушил треть полулитрового стакана, принялся за очередную клешню.

- Я человек науки. У меня мозг работает в другом направлении, нежели у полицейского.

- Это не проблема. Мне иногда кажется, что у меня мозг вообще не работает. - Верижников уже изрядно принял на грудь, и его потянула на откровения.

Целый час Станислав слушал рассказы Эдика о его службе в рядах полиции. Некоторые истории оказались до умопомрачения смешными, другие - грустными, третьи заставляли серьезно задуматься о некоторых сотрудниках правоохранительных органов и, в целом, о Министерстве внутренних дел, однако равнодушными подобные повествования оставить не могли никого.

- Да... дела. Вижу, порой, тебе там не сладко приходится.

- И не говори... - устало произнес Верижников. Часы показывали половину восьмого вечера, и вокруг Эдика скопилась уже изрядная доля пустой пивной посуды. - Тут меня еще к этому делу припекли..., от него ж за версту мистикой несет, так нет, приставили меня к одному капитану из криминалов, теперь вот вдвоем пытаемся расхлебать не пойми что.

Отчего-то слова Верижникова очень заинтересовали Лобанова:

- А что за дело? Почему ты решил, что от него мистикой несет?

- Да, а как иначе? Сначала помощник президента Шаганов, потом следак из прокуратуры скопытился, затем все соседи богу душу отдали. Не далее как вчера в этом же районе, точнее в трехстах метрах от дома этого музыканта, будь он неладен, пятерка кавказцев окочурилась. Из них трое - профессиональные спортсмены, все здоровые люди, однако у всех жмуриков диагностировали один и тот же диагноз - острая сердечная недостаточность. Вот скажи мне, такое бывает? Чтобы десять человек померли от одного и того же в радиусе трехсот метров?

Лобанов мало что понял из рассказа друга, а потому попросил того рассказать более подробно.

Когда же Верижников поведал Станиславу историю юного дарования Георгия Суворова, Лобанов был в шоке. Алкогольный эффект, вызванный пребыванием в организме молодого человека полутора литров пива, вмиг улетучился.

- Звони капитану, - резко сказал он.

- Че?- не понял Верижников, который выпил раза в два больше.

- Я говорю, набирай номер своего капитана из СКМ! Если я прав, следующая жертва - он.

- Да ну? - мгновенно встрепенулся Эдик, так же быстро, как его друг, приходя в себя. - Правда?

- Не знаю. Хотел бы ошибаться, но, похоже...

Капитан Белоглазов отозвался сразу, словно дожидался звонка своего помощника.

- Василий Александрович, у меня тут есть один товарищ, - начал объяснять ситуацию Верижников, - я ему рассказал о нашем деле...

- Короче можешь?

- Я ему трубку сейчас передам.

Лобанов взял мобильник Верижникова, поднес к уху.

- Кто говорит? - тявкнул в трубку Белоглазов.

- Я друг Эдика. В общем, я в курсе, что вы там расследуете, и почти уверен, что Вам угрожает опасность.