Автомобильный триптих

И вот мы подъехал" к каторжному месту, где на углу был тогда барак "Автобаза" (там я покупала "Жигули"), направо черный рынок, налево комиссионный. Бандит велел мне остановиться и исчезнуть. Я не должна присутствовать при том, как он будет искать покупателя. Надо уйти к тем домам, там скверик, скамейка, вынуть из авоськи книгу, делать вид, что я просто так сижу, отдыхаю... Все так делали, кто побывал в положении продающего. Таковы правила игры. Я вылезаю, бандит садится за руль, дергает рычаг переключения скоростей, скорости не переключаются, моя Старуха не привыкла к грубому, нетерпеливому обращению... На третьей попытке скорости с рычанием переключаются, машина трогается, я иду к домам, к чахлому скверу, к скамейке, сажусь, вынимаю книгу... Не читается. Десять утра. Долго ли мне жить здесь? Дети. Голуби. Проходят женщины с сумками. Я готова сидеть здесь долго, часа три, а может, дольше. Но и сорока минут не прошло, как я услыхала знакомый ненавистный голос: "Где вы тут запрятались? Идемте!" Я не поняла, куда надо идти, но встала и пошла покорно, глядя на бандитскую широкую спину в зеленой клетчатой рубашке... Вот он, черный рынок. Машины с раскрытыми дверцами, везде группы людей, мелькают тюбетейки. Издали я узнала свою Старуху, ее окружили, ее щупают, заглядывают под крылья. Я думала, что найти покупателя здесь не удалось, надо еще куда-то ехать. Грубыми окриками бандит отогнал толпившихся у машины, открыл шоферскую дверцу: "Садитесь за руль!" Отогнанные тем временем хватали меня кто за плечо, кто за руку, гортанно вопрошая: "Продаешь? Продаешь?" Бандит втолкнул меня в машину, захлопнул дверцу, обежал кругом, сел рядом: "Езжайте!" – "Куда?" – "Домой к вам!" Я включила мотор, двинулась, и тут в шоферском зеркальце мелькнули тюбетейки – на заднем сиденье люди! Обернувшись, я увидела двух маленьких смуглых мужчин и мальчика лет десяти... Мой взгляд они встретили скромными кроткими улыбками. "Боже мой, откуда вы?" – сказал я. "Фергана", – в один голос ответили узбеки, а мальчик лишь кивнул с достоинством. "Давай, давай! – орал бандит. – Езжай! Быстро! Нечего тут задерживаться. Левей! Обходите грузовик!" – "Перестаньте меня учить!" – взорвалась я. Узбеки в зеркальце кротко улыбались... Лишь когда мы выехали на Садовую, бандит счел нужным мне сообщить: "За семь тысяч продал!" В зеркальце я увидела, как тюбетейки закивали...

Квартира пуста – мой муж на службе. Открываю дверь, впускаю всю компанию и слышу бандитский голос: "Видите? Книг сколько! Интеллигенция тут живет, жуликов нет!" Взрослые узбеки заулыбались, закивали, а мальчик оставался суров, но глядел вокруг с любопытством. "Двухкомнатная со всеми удобствами", – продолжал бандит. "Послушайте! – взмолилась я. – Вы же не квартиру продаете!" – "А им надо знать, не краденая ли машина", – холодно отозвался бандит. "Да, да, – закивал узбек постарше, – хорошие обстоятельства!"

Он один из троих кое-как объяснялся по-русски. И именно он покупал машину. Бандит развалился в кресле, я села за свой стол, узбеки на диван. Бандит произнес речь, из которой я поняла, что сегодня мне надо снять машину с учета в ГАИ, а завтра мы едем в комиссионный. "Там, говорят, жуткие очереди", – сказала я. "А ребятам сунуть надо, чтоб без очереди!" Тут он сообщил узбеку, что оформление (проценты плюс подкуп "ребят") обойдется ему примерно в тысячу рублей. Я не удивилась: уже знала, что оформление берет на себя покупатель. Не удивился и узбек. "Давай задаток, – сказал бандит. – Двести рублей!" Узбек кивнул, нагнулся, развязал тесемки полуботинка, отогнул носок (мелькнула сухая смуглая щиколотка), извлек из-под пятки пачку десяток, отсчитал двадцать, передал мне, вновь обулся. После чего вся компания покинула помещение.