Автономность

Мали неловко умолкла, а Джек уставилась на свой кофе. Как Мали собиралась ее назвать? Пират? Преступник? Торговец наркотиками? Это уже не имело значения: ее лучшая подруга сказала, что Джек не ученый, и это ранило само по себе. Для Джек наука была всем. Почти все дни она проводила в лаборатории, ковыряясь в молекулах, чтобы они приносили пользу даже самым бедным. Но, конечно, такие, как Мали, видят все иначе. Для нее Джек была не лучше лаборантки, которая клепает копии чужих лекарств.

– Я знаю, что опубликовать данные должна не я. Я солью инфу тому, кто сможет это сделать. Настоящему ученому. – В словах Джек, неожиданно для нее самой, прозвучала сильная нота горечи.

– Извини, Джек. Я не хотела. Но тебе не нужно это публиковать. Мы в больнице уже работаем над методом лечения – и наверняка не мы одни. Тебе нужно спрятаться.

– Ты не понимаешь, да? – Джек снова посмотрела на Мали. – Возможно, что из этого получится что-то действительно хорошее. «Закси» нарушила закон. Когда люди узнают об этом, это может привести к реальным переменам.

– Ты так думаешь? Или просто хочешь стать мученицей, потому что…

На этот раз Джек порадовалась привычке Мали не договаривать фразы. Пыталась ли Джек покончить с собой в наказание за то, что сделала? Возможно. Вероятно. Она не знала.

– Мали, моя жизнь – не главное. Эта история может уничтожить одну из самых продажных фармацевтических корпораций в мире. Возможно, что другого такого шанса у нас не будет.

Мали вздохнула.

– Верно. Как ты собираешься это сделать?

– Ты и так замешана в этом деле. Новая информация тебе совсем не нужна.

Джуди снова заплакала; плач был приглушенный, но вполне различимый. На лице Мали появилось выражение покорности судьбе.

– Я могу что-то еще сделать – кроме того, чтобы заплатить за сегодняшнюю партию?

– Если честно, то да.

Мали наверняка инстинктивно захочет защитить Тризеда, когда Джек расскажет ей о том, как в детстве его продали в кабалу, как она спасла его от жестокого хозяина, о том, как ему отчаянно нужна автономная работа. Пока Джек говорила, Тризед молчал; его лицо оставалось абсолютно бесстрастным. Мали обняла его и сказала, что наверняка найдет ему место младшего лаборанта в одной из исследовательских лабораторий. Деньги будут небольшие, но на квартиру и лапшу хватит.

– Большое вам спасибо, – наконец ответил Тризед, словно самый вежливый школьник в Азиатском Союзе. – Я думал, что еще пригожусь Джек, но ваш вариант был бы просто идеальным.

– Поехали со мной на утреннюю смену. Посуду оставь здесь, девушка уберет.

Мали исчезла в другой комнате. Перед отъездом Тризед бросил на Джек взгляд, в котором читалась то ли боль, то ли гнев. Но сейчас ей некогда было об этом беспокоиться. Он в безопасности, а это главное.

Мали уговорила Джек принять душ и вздремнуть на настоящей постели перед отъездом. Пока Джек обливалась горячей водой, няня пела Джуди песню. Этот озерный край идеально подходил для того, чтобы держать себя в чистоте: вода была в изобилии, и, следовательно, ее никогда не отключали. Через двадцать минут Джек уже крепко спала на «гостевой» кровати в доме Мали – и не видела никаких снов.

Когда лаборант из больничной лаборатории принес образцы, Мед сидела за самым дальним от приемной компьютером, поглощенная своими исследованиями. Юноша остался ждать результатов и почему-то подошел к ее столу и заглянул ей через плечо. На экране монитора была нейронная карта человека, который все время хотел красить.

– Что это? Мозг? – вдруг спросил он.

Мед еще ни с кем не обсуждала свои исследования. Никто не отвечал на ее сообщения, посвященные им, не комментировал статьи, которые она пыталась опубликовать. Ее это злило, и она решила вывалить всю информацию на нового лаборанта.

– Это один из моих пациентов – у него какой-то новый вид зависимости. Никогда еще такого не видела. Его дофаминовая система полностью изменилась всего за несколько дней. Наверное, он принял какой-то наркотик – правда, чертовски изощренный.

Лаборант долго молчал, и Мед вдруг со стыдом подумала, что он, возможно, ничего не понял из ее объяснений. Но он вдруг пошарил в карманах куртки и вытащил коробочку, украшенную изображениями Ганеши.

– Вот такой наркотик?

Мед взяла коробочку и вытряхнула из нее несколько таблеток на стол. На блестящих черных желатиновых капсулах розовым шрифтом Comic Sans были выведены слова «СЪЕШЬ МЕНЯ». Недолго думая, она бросила одну из них в спектроанализатор.

То, что она увидела на экране, заставило ее остолбенеть.

– Где ты их взял?

Он с ухмылкой оперся о стол, кокетливо выгнув бедро. У Мед мелькнула мысль о том, что многие люди назвали бы этого лаборанта прекрасным.

– Я знаю человека, который их производит, – ответил он нелепо игривым тоном. – Хочешь с ней познакомиться?

Когда дверь спальни распахнулась, Джек резко села и схватилась за нож. Часы у кровати показывали, что она проспала шесть часов.