Автономный рейд (Солдаты удачи)

Главной моей бедой в этом путешествии было то, что рот Катку нельзя было заткнуть: в процессе планирования на парашюте он простыл, и нос его напрочь забило соплями. Но добрались.

* * *

К этому времени Ноплейко и других высокопоставленных соучастников заговора втихую арестовали, допросили и так же втихую выпустили. Друг Боря задействовал весь свой авторитет, не дал друга Ваню в обиду. Отдувались за всех в камерах Лефортово Лапиков и прочая мелочь.

Только моя Принцесса, то бишь майор Горбунова, осталась на свободе Пастух с Голубковым заступились, - да подполковник Катков, нужный нам для завершения операции. Этого я привез прямо домой, в ту неуютную, обшарпанную квартирку, в которой мы с При были так счастливы в январе и где она меня сейчас ждала.

Я приткнул связанного Катка в прихожей и тихо вошел в комнату. При не услышала, а почувствовала мое появление. Она рывком обернулась и, увидев меня, бросилась - я даже не успел достать из сумки детектор. Она облапила меня и принялась вылизывать губы и глаза. Бог мой, ну надо же выбрать момент для нежностей! Я, как мог тактичнее в спешке, отстранился и попросил, стараясь, чтобы звучало лиричнее:

- Погоди, ради бога! Дай посмотрю... - Она отодвинулась, явно обидевшись и чуть ли не собираясь с плачем умчаться прочь.

Сам бы не видел - не поверил. И я решил нагрубить:

- Замри, мать твою! - Наконец нащупал в сумке детектор, достал, включил, посмотрел: в радиусе десяти метров никаких микрофонов.

Наконец-то. Я усадил ее в кресло и попросил прощения, чувствуя себя из-за этого идиотом:

- Я люблю тебя! Но в такой момент...

- Я понимаю... - сухо ответила она. Я сел рядом с ней на подлокотник:

- Так, опять? Ты помнишь свое обещание?

Она помолчала, потом вздохнула и обняла меня:

- Я очень соскучилась по тебе... Думала: а вдруг я тебя больше никогда не увижу - живым?

Голос ее дрогнул, и я машинально провел пальцем по ее щеке, но она оказался суха. Не понял: хорошо ли это? Все-таки я так плохо еще ее знаю.

- Милая, - я поцеловал ее губы, потерся щекой о щеку, - честное слово, я нечаянно в это влип. Но единственное ценное, что они могут отнять у меня, это - ТЫ.

- Я верю, верю, - закивала она. - Только ты подожди пока о любви, ладно? Ты понимаешь: я не могу, когда Ленка и Светка у Девки...

- Ничего, это мы решим.

- Как? Ты что, думаешь ее там штурмовать? Да она пол-Москвы взорвет, к чертям.

- Зачем штурмовать. Есть и другие способы.

- Как скажешь, милый.

- Во! Наконец-то ты осознала, что надо почаще произносить эту волшебную формулу. Как они, кстати, там?

- С ними все в порядке. Гном Ленку вылечил. Он оказался прав: когда Светка рядом - она совсем другая...

И тут она поперхнулась и заревела.

Все-таки, когда женщина в такие моменты плачет, это как-то естественнее.

Человек не властен над своими же мыслями. Порой в голову само приходит такое, что и вспомнить потом стыдно. Вот и сейчас. При рыдала, а мне спесиво подумалось: если бы не я и не ребята, то провокация Катка и САИП удалась бы. И таких, плачущих навзрыд, но бессильных что-либо изменить женщин на белом свете стало бы на несколько десятков, а то и сотен тысяч больше. Плюс тысячи тел, бывших когда-то живыми людьми и которые бы, завись это от них, предпочли бы рыдать, чем кануть в мерзлое небытие.

Подумалось об этом к тому, что если я и грешен в чем-то, то по справедливости за одно это Он мне много чего должен простить. Значит, выкрутимся мы с При, выживем.

Ну не "должен", ладно. Он никому и ничего не должен. Это я принаглел. Подумаем вежливее: "может простить".

Это было наше с Ним дело, а потому я попросился на разборку с Девкой один.

- Совсем одичал за это время малой, - грустно сказал Боцман.

Но решающее слово было за Пастухом.

- Хорошо, - как следует подумав, сказал он. - Но имей в виду: мы все в городе и ждем, когда у тебя все кончится. Понадобимся - сразу дай знать...

* * *

Пока я сначала выследил и допросил санитара Серегу о ситуации в казематах, а потом вел по телефону переговоры с Девкой об обмене пленными, прошел не один день. А тем временем жизнь бурлила вовсю.

Российские газеты, словно вспомнив о том, что есть на свете такая православная страна - Грузия, писали о покушении на ее президента.