Автопортрет, или Записки повешенного

На самом деле Путин демонстрировал слабость – слабость, что он не в состоянии реализовать исполнение тех законов, которые уже существуют. Он боялся, что через месяц он уже не смог бы провести эти законы, он не верил, что Россия готова стать либеральной, свободной страной, что люди готовы сами взять на себя ответственность за свою жизнь. Он считал, что о людях по-прежнему должен заботиться президент или другие начальники. В то же время он говорил: «Я верю в необходимость того, чтобы Россия стала демократической. Но мы должны ее туда затолкать».

Я хочу, чтобы наш президент, чтобы люди, которые его окружают, открыли свое лицо. Отсюда некоторые мои кажущиеся импульсивными действия. Я действительно веду себя вызывающе. И я делаю это совершенно сознательно, хочу, чтобы власть как можно быстрее открыла свое лицо не только для меня.

После трагедии с «Курском» моя позиция вызвала бешенство президента. Это была поворотная точка в наших с ним взаимоотношениях. Не забуду мой последний разговор с Путиным в Кремле. Он тогда открыто высказал мне претензии по поводу того, как Первый канал освещал трагедию подлодки «Курск», сказал, что действия ОРТ – это подлость по отношению к нему. Как пример приводился сюжет с выступлениями женщин, родственниц погибших моряков, просивших продолжать спасательные работы. Один из помощников президента мне тогда сказал, что это проститутки: «Вы сняли купленных проституток для того, чтобы дискредитировать президента».

Путин прямо заявил: «Хочу сам управлять ОРТ». Хочешь – управляй. После разговора, бледный и торжественный, Путин вышел из кабинета, в котором остались мы с главой президентской администрации Волошиным. Я сказал: «Ну что, Александр Стальевич, черных полковников привели к власти?» Волошин ответил: «Нет, я так не думаю…» Ошибся Александр Стальевич…

Руцкой одним из первых откликнулся на эту трагедию и полетел в Видяево. Путин был просто взбешен этим его шагом, сказал, что абсолютно его не устраивает, что делает Руцкой, что он типа вперед батьки в пекло… Поэтому он Руцкого уничтожил. Меня вообще удивила ярость, с которой президент это говорил, и самое главное – повод. Руцкой действовал чисто по-человечески. Ведь подводная лодка «Курск» находится на попечении Курской области. Тут Руцкой действовал и как генерал, и как человек абсолютно правильно. В отличие от президента, кстати, который не действовал ни как главнокомандующий, ни как человек.

Говорят, что у Ельцина было слишком много власти. Но Путин берет себе еще больше. Он не способен ею пользоваться, потому что рычаги власти должны быть диверсифицированы, распределены. Надо дать больше свободы регионам. Нужно не разрушать, не централизовать власть, а усиливать суды, следить за тем, чтобы работали существующие законы.

Я не сомневаюсь в том, что Путин хочет жить в демократической стране, видеть Россию сильной и ее граждан процветающими. Но выбранный им маршрут для достижения этих целей абсолютно ошибочен. Россия будет продолжать свой медленный распад, жизнь людей ухудшится, их свободы будут абсолютно незащищены. Примеры таких конструкций в мире известны – Португалия, Испания, Чили. Это, безусловно, рыночная экономика, но она неэффективна. Известно, что и Португалия, и Испания входили в число беднейших стран в Европе, хотя экономика у них была такого же типа, как, скажем, в Германии. И понятно, почему они были такими бедными – потому что их рынки монополизировались государственными чиновниками или теми, кто имел доступ к чиновникам. Такая экономика менее эффективна, чем открытая, рыночная.

Что необходимо делать в данных условиях? Есть два параллельных пути. Во-первых, попытаться убедить президента в том, что он совершает ошибку. Те, кто считает себя ответственными политиками в России, должны открыто и честно заявить о своей точке зрения. В России это сделать достаточно сложно, потому что каждый, кто в последние десять лет жил активной жизнью, – особенно предприниматели и политики – рискуют, что против них будут заведены уголовные дела. В точно такой же ситуации находятся и те, кто сидит в Кремле. Если люди в Кремле думают, что они могут завести против кого-то уголовные дела и остаться в стороне, они глубоко ошибаются. Всякого, кто не проспал последние десять лет, можно посадить за решетку. Поэтому очень важно объяснить президенту и его окружению – без страха, – что он находится на ложном пути.

Необходимо создать некоторые ограничения политической власти. Ситуацию, образовавшуюся в ходе парламентских выборов 1999 года, в то время описывали как столкновение двух основных сил: команды Лужкова и Примакова и команды Кремля. Коммунисты уже в счет не шли. Победитель получал огромную степень политической свободы. Если бы победили Лужков и Примаков, большинство в Думе получило бы «Отечество – Вся Россия», а не «Единство». К сожалению, Путин делает все то же самое, что делал бы Лужков, окажись он в Кремле, или Примаков. Я просто думаю, что они делали бы это грамотнее, потому что они – искушенные политики. Но их цели отличались бы от целей Путина.