Автопортрет с крылами из осоки: стихи о Любви, любви и немного о поэзии

Эпизод третий

С.

Клавиши песка вдавливая коленями,

Сюзанна плачет морю отдать мужево

Тело.

Пенное

Кружево

Клюет ее ноги белее белого,

Рвет ее волосы чернее черного

Заоблачное дуновение.

Чепец – перекати поле,

Песком присоленный, застрял в зарослях морской осоки.

Чайки свое что-то кричат с обрыва неба,

Кому – неведомо.

Зачем – неведомо

Носятся в ритме сальсы.

Невидимая боль пересекает потоки

Воспоминаний, как Окаванго.

Чайки уже передвигаются в ритме танго.

Хлопая ладонями по волнам,

Будто белье выполаскивая, вымешивая слоеное тесто,

Вытряхивая кусочки сухого мха из льняной заштопанной простыни,

Сюзанна рыдает морю,

Скулит обрывками текста.

Чайки из неба творят крылами нарезку

Как на поминки.

Дождь стремится скрыться в песке – страус.

Счастье, которое осознаешь постфактум,

Улиткой

В раковине навсегда затерялось,

Милостыней каждому дню без него

И каждому часу роздано.

Чайки в ритме лезгинки.

Сюзанна бьет море, выбить стараясь тело мужа.

Глаза все ярче

То ли от заполонившего одиночества,

То ли от вчерашней паприки.

Где-то Окаванго змеится в болота по высохшему телу Африки.

24 июня 2018 г.

Эпизод четвертый

И в каждом вдохе и выдохе будут мниться

Твои растерзанные колесницы,

Трава поломанная,

Небо, ветвями порванное.

И шоры, сжимающие пространство в кулак

До хруста,

И шпоры, пронзающие бока.

И враг,

И недоумение Пруста,

И зависшая жужжанием шмеля недописанная строка,

Что тянется нитью от сердца-веретена,

Что сыплет мукою от жёрнова в самые корни волос.

Чу! Линия горизонта постепенно перетекает в погост.

В угол памяти загнанный зверь – безысходная женская доля –

Воет волком, стрекочет сорокой,

настырно мурлычет котом.

Ей бы вырвать ту боль, да от боли

Утрачена воля –

Не вчера, не сейчас, но потом.

В уголь памяти переплавлена вера.

Но зачем этот уголь? Вернее же будет графит

Без унынья, тоски и страданья.

Поэзия – единственно верный способ существованья.

13–14 октября 2018 г.

Ковылий цикл

Зарождение любви

БМ

Рыдать ковылю

Над вчерашней отавой.

Стыдливо замерзшею ряской прикрыться болотам.

И журавлю

Покидать милый Север, ныряя на юг

Сквозь решетку небесного сита.

Пусть осенью смежные грозам проснутся агавы

Хотя бы в картинке журнальной смешной позолотой.

И гром по-апрельски воспрянет и грянет

Хотя бы почти в онемевшей шкатулке,

Что музыку то ли минуту назад, то ли сто лет издавала,

Словно указ государь,

Ну а нынче посыпана стружкой

Табачной,

Крошкой наждачной

Или засохшей пыльцой вдохновенья.

Наших путей закоулки –

Не избежать столкновенья! –

Сомкнутся навек.

Станем – как должно – два тела,

Един человек.

14 марта 2019 г.

К тебе стремится сердце

БМ

И каждый день, заточенный под утро,

То хмурым был, то безнадежно-мудрым.

Шептались в поднебесье облака,

Звезда кому-то сонно улыбалась.

Я каялась, прощалась, расставалась.

Но все-таки мычание быка

Я слышала Европой, Афродитой

Являлась в бурной пене. И убита

Была я Марфою, и Жанной – сожжена.

В гнездо моих ладоней мчится сердце.

И крылья беркута наигрывают скерцо.

Ты видишь – женщина, а думаешь – жена.

К тебе стремится сердце. Нас молитва

Соединила Божьим алгоритмом.

8 марта 2019 г.

Эмпатия

ВВК

Визуальные образы июня, нанизанные на

I и II строфы «Колыбельной Трескового мыса» И. Бродского

I

Пространство

Онемевшей гармошкой, испанским дырявым веером,

Нецелованными запястьями голубых танцовщиц

Сложило время.

И отныне не ногу – в стремя,

А наоборот.

Перекошен рот.

Вернее, перечеркнут зигзагом слова подбородок.

Глаза – отдельно.

И вдоль левой части лица

Начинается

Улица,

Которую взглядом не перейти,

Нюхом не переплыть,

Только волком

Вынуть степенно

Степное солнце Куинджи, Луну из кармана,

Расстегнуть циферблат

И скованно выть.

Выпь

Где-то в болотах

Акварельно

Рисует шаг

Циркулем, растущим из пуза.

Медуза

Пыжится подражать зонтику,

Смятому коврику, юбке, надутой ветром.

Побуду немного уткой.

Украшать гнезда так глупо.

Но хочешь – землю со дна достану

Или сама землею стану,

Землей сто первого километра,

Песком твоего Туркестана,

Где зноем лениво размазан запах шафрана.

17 июня 2019 г.

II

Над головой пиала голубая,

В ней медленно солнце горит, притяженьем влекомо:

Так манго падает в море,

Эмпатия бьется о горы в горе.

Затухает вечер под Шуберта в ля миноре.

Затихает волны вспененной бег,

Аритмия изранивших чувств – тише.

Так – ток и всё ток – каштаны по крыше

Трамвая,

Так – ток и всё ток – к небу и выше

Стремится твоя душа.

У лестниц прогнили ступени,

Надломлен и стебель бобовый.

Эмпатия смахивает со лба

Пот рудокопов и прах рудниковый.

Родник всё чище.

Сошью тебе крылья.

Слышишь,

Трепещут уже?

Сошью тебе крылья из облака, стали, малиновой пенки.

Приклею их, как подорожник к израненной в детстве коленке.

17 июня 2019 г.

III

И пагубно увечье пустоты,

Рождающей фонтаны и фастфуды.

На каждой улице, на каждом блюде –

Ты,

Как рыба, бьющая о лед плавник.

Простуде

Дай дорогу. И фагот

Немедленно концертом не умрет.

Источник слова ищешь,

Как утеху.

Побуду для тебя – библиотекарь.

Следуй за белым кроликом ковылем Юга,

мхами

Севера

Страусом, в землю ввинченным.

Пусть все восторги и покаяния

Вымучены

На полотнах да Винчи

В ночь со среды на пятницу.

Сквозь прощения и прямиком в рай