Автор её беременности

Звонок телефона. Кажется он не первый. Руслан продолжает вжимать в меня в дверь, целуя и игнорируя всё на свете. Я чувствую, как его трясет и как сильно колошматится сердце под строгим офисным пиджаком. Он уже не волен над своими руками, которые пытаются добраться до меня всеми способами.

— Руслан Сергеевич! — раздается автоматическая запись с телефона.— Я уже на месте, — сообщает голос кадровички. Мне сказали, что вы на работе. Можно поднимусь к вам с личными делами кандидаток?

Это отрезвляет моего разгоряченного босса. Он медленно убирает руки от расстегнутых пуговиц блузки и, сделав над собой видимое усилие, отпускает меня, направляется к своему столу. Меня же словно ветром сдувает обратно в приемную. Так, надо успокоиться. Прийти в себя, как бы тяжело это сейчас не было.

Босс не трогает меня до половины десятого, но мне от этого не легче. Я хочу пойти к нему, выяснить отношения раз и навсегда, обрести хоть какое-то душевное спокойствие. Боже, да я даже готова пойти на тест ДНК прямо сейчас, чтобы положить конец всему этому безумию! Но только сижу, и меня трясет прямо как в лихорадке.

Руслан сам появляется в приемной ближе к десяти. Внимательно окидывает меня взглядом, а я как могу, стараюсь унять дрожь и не заикнуться о согласии на опасную процедуру.

— Сейчас начнут подходить кандидатки в ваши помощницы, — произносит шеф, наблюдая за моей реакцией, — пусть ждут в приемной. Я буду вызывать каждую отдельно по селектору.

Мы оба молчим, буравя друг друга взглядами. Мне совершенно не хочется делить эту приемную еще с кем-то! Я привыкла единолично обладать своим пространством, но этот гад хочет лишить меня последнего комфорта.

— Умойтесь, Александра Филипповна! — наконец произносит он и направляется к кофе-машине.

Чего?!

Незаметно смотрюсь в зеркальце и ужасаюсь — панды были бы в восторге, завидев одну из сестер рядом. Тушь от слез переместилась на щеки, а я была в настолько подавленном состоянии, что даже не удосужилась привести себя в порядок, после утреннего потрясения.

Встаю из-за стола, поддерживая животик, прячу взгляд и лицо, чтобы никто не заметил огрех в потекшем макияже. Спиной и тем, что пониже ощущаю жаркий, вожделенный взгляд.

— Сказок побольше прочтите! — насмешливо летит в спину. — Теперь времени у вас на это будет достаточно.

Вот сволочь! А я только что была близка к тому, чтобы сдаться и поставить под угрозу жизнь и здоровье детей!

Открываю воду в туалете, поливаю на лицо. Снова плачу. Это уже не поддается контролю и грозит перерасти в истерику. Подсознательно я жду, что вот сейчас он всё осознает и появится тут. Вновь прижмет к себе, сообщив каким дураком был и как сильно он раскаивается, что обижал так много раз… Но время бежит, точно вода из крана, а он все никак не появляется.

Потихоньку истерика сходит на нет, и, накрасившись заново я всё же возвращаюсь к себе. Двое кандидаток уже сидят на том самом диванчике, где вчера Игорь изволил сказки читать нашим детям. Этих девушек я знаю, кого-то лучше, кого-то хуже, и лишь с одной, третьей — самой заносчивой из них, я хорошенько знакома по слухам и сплетням о ее богатых любовниках.

Алла — единственная, кто стоит, облокотившись на подоконник, ни сколечки не смущаясь задравшегося донельзя «маленького черного платья», притопывает изящной ножкой, затянутой в черный чулок и оканчивающейся алой туфелькой на тончайшей километровой шпильке. От нее за тот же самый километр разит дорогим французским парфюмом, черные длинные волосы блестят до самой талии, и ярко красные подкаченные губы соблазнительно закусаны белоснежными винирами. Частокол наращенных ресниц томно прикрывает взгляд, а узкие скулы, умело выделенные скульптором, придают лицу аристократическую худобу.

В общем, Саша, ясен пень и ясен день, кого Руслан Сергеевич выберет в твои заменители. Уж такая акула, с выдающимся во всех смыслах бюстом и другими частями тела, своего не упустит. Уже по-хозяйски окидывает приемную, намеренно игнорируя меня, хотя остальные девушки, более скромные офисные сотрудницы приветливо здороваются со мной и спрашивают о состоянии малышей.

Прохожу и сажусь на свое место. Сказать, что мне это всё не нравится — не сказать ничего. Похоже, моя спокойная жизнь на этом месте и на этой должности — закончена.

— Вы свободны, Оксана Григорьевна, сейчас я протестирую остальных кандидаток и позже сообщу о принятом решении, — показывается босс из своего кабинета, выпроваживая первую претендентку.

Увидев меня, шеф тут же теряет интерес к остальным девушкам и подходит к столу.

— Как вы себя чувствуете, Александра Филипповна?

— Хорошо, — буркаю я, опустив заплаканные глаза.

— Вас не было долгое время, мне пришлось начать собеседование самому.

— Мне жаль.

— Вы уверенны, что с вами все в порядке? — ну надо же, босс сама заботливость…

И тут Аллочке видимо надоело внимание шефа к какой-то там секретарше, и она решила завладеть им целиком и полностью. Очень изящно, и в то же время с достаточным шумом ее телефон выскальзывает из рук и падает на паркет.