16 глава
— Делани, поверить не могу, что ты помолвлена, — произнесла я, рассматривая камень на пальце Делани. Дерк, и правда, все предусмотрел, касательно ее кольца.
— Знаю. В знак благодарности, прошлой ночью я сделала Дерку лучший минет в его жизни.
— Так это он визжал?
— Да, — улыбнулась она, когда я скривилась.
Я слышала отвратительные звуки из их спальни и решила, что это Делани, хотя они казались немного глубокими для нее, но сейчас, узнав, что это был Дерк, не знаю, смогу ли я смотреть на него по-прежнему.
Даже если я была немного возмущена, мне все же было любопытно.
— Что ты такого делала, что он издавал такие ужасные звуки?
— Не осуждай звуки, — Делани взмахнула пальцами в мою сторону. — Пока не узнаешь, каково это, когда в агонии страсти теряешь ощущение всего, что окружает тебя, ты не можешь осуждать.
— Справедливо.
Она была права. У меня не было никакого права осуждать, так как у меня не было опыта. Единственный раз, когда я была близка к тому, чтобы достичь этого великого «О» с Филиппом, с мужчиной, который подбородком ощутил, как я пукнула, бедный Филипп, я издавала звуки, которые издают одичалые коты, которые ищут свою пару в период течки.
— Так что ты делала? — спросила я, мое лицо горело лишь от одной мысли о том, что произошло тем днем с Филиппом... полная катастрофа.
Наклонившись, Делани подперла рукой подбородок и сказала:
— Итак, у Дерка есть пунктик насчет его яичек, ему нравится, когда их трогают, сосут, облизывают, но дело в том, что яйца у Дерка огромные.
— Фу, ужасно, Делани, — сказала я, отстраняясь.
— Что? Они большие, Рози. Ты должна это знать, не все яйца и члены одинаковые. Некоторые неровные; некоторые искривленные; некоторые маленькие, но толстые; некоторые тонкие, но длинные. Они особенные по-своему. Так случилось, что Дерк родился с яйцами чертового греческого бога, если бы у греческих богов были большие яйца. Ты видела яички?
— Да, — ответила я беззащитно.
— Хорошо, представь эти яички у себя в голове.
Единственные настоящие яйца я видела у Алехандро, и мы знаем, они были покрыты кустарником, так что я пыталась представить, какими они были под всеми этими сорняками.
— Хорошо, — притворилась я, потому что все, что я могла представить, это его лобковые волосы... везде.
— Ну, увеличь размер этих яичек в три раза, нет, в четыре.
— Эмм... ладно, — сказала я, все еще не в состоянии представить это, что Делани и заметила, поэтому она фыркнула и осмотрела нашу кухню.
— О, я знаю. — Она подошла к холодильнику и начала копаться там, пока не вытащила грейпфрут, и затем взяла банан со столешницы. Она сложила их вместе и держала передо мной.
— Вот, Рози, вот о чем я говорю. Его яички просто огромные как этот грейпфрут.
Изучая грейпфрут, я покачала головой. Не может быть, чтобы у Дерка были такие большие яйца, куда, черт возьми, он их убирает?
— Я знаю, о чем ты думаешь, он носит трусы-плавки, утягивающие. Однажды он попробовал надеть боксеры, я никогда в своей жизни не видела такого сильного раздражения. Трусы-плавки как защитный ремень для его яичек, держат их высоко и близко к телу, так что он может нормально ходить, а их не будет заметно. Когда я впервые увидела его яйца, то на секунду потеряла сознание. Когда он в первый раз снял передо мной штаны, я увидела, как его яйца тяжело выпали из трусов и висели между ног как чертовы гири. Это была самая сексуальная и интригующая вещь, которую я только видела. Есть кое-что, что можно сказать о мужчине с огромными яйцами.
— Серьезно? Что же это?
— Большое количество спермы, которое они выделяют, когда кончают, может затопить Титаник. У нас всегда из-за этого беспорядок.
— Беспорядок? Что? Что ты имеешь в виду под беспорядком?
— Рози, когда парень кончает без презерватива, куда все это идет?
— В твою вагину, — ответила я как ни в чем не бывало.
— И как только она попадает в вагину, куда она отправляется оттуда?
— Эм, я не знаю. Разве стенки матки не всасывают ее? Ну, знаешь, как лосьон.
— Ты говоришь, что сперма — это вагинальный лосьон?
Я пожала плечами.
— Разве не так?
— Нет! — ответила Делани, смеясь. — Боже мой, Рози. Во-первых, вагинам не нужен лосьон, во-вторых, что попадает внутрь, должно выйти наружу.
— Так что ты говоришь? Она просто... вытекает из тебя?