Автор на заказ, или мама для дочери дракона

Внимал шепоту, что издавал мой родовой замок. Одобряющие волны волшебства впитывались, как тепло, в мою грудь.

Приятное ощущение. И создаёт такой резонанс с тем пламям страха, надежды и ещё кучи всего что чувствует Дёрруд.

Я совсем ничего не знал о процессе родов и особо не хотел в этом разбираться, однако сейчас очень сильно волновался за судьбы Алазар и нашего ещё неродившегосяребёнка...

Неожиданно я ощущаю очень ярко боль любимой. Уже который раз жалея, что нахожусь не рядом с ней там. Что могу сжать её ладонь, сплести наши пальцы, чтобы она почувствовала мою поддержку и Алазар стала легче.

Этот мужчина нравится мне всё больше и больше. Другие слышала убегают от жены во время родов, а этот чуть сам туда рвётся.

Я закрываю глаза и направляю свою магию и энергию к ней, чтобы окутать любимую своей любовью.

Ради любви можно вытерпеть любую боль.

Ради любви нужно жить...

к к к

Из-за всех этих бесконтрольных эмоций, воспоминаний и ощущений, как и от того, что замок готовился ко встрече с наследником/наследницей, у меня уже очень сильно разболелась голова. Я надеялась, что мне дадут в этот раз дольше отдохнуть, прежде чем снова стану Дёррудом.

Стала делать дыхательные упражнения, надеясь, что это убережёт моё сознание от бури чувств и эмоций, что ощущались каждой частичкой моей души. А ещё чтобы из-за неожиданно появившихся магических способностей эмпата не сойти с ума.

Скорее всего, мои мучения достали крылатого, и он освободил меня от этой тяжёлой ноши. Прикоснувшись к моему виску, он одним касанием прекратил эту боль.

«Нет эмпатом я точно являться не хочу. Обойдусь без такого счастья! Мне бы артефакты крутые для автора!».

— Может мы уже вернёмся обратно, а?, — найдя в себе смелости, напомнила я о себе, при этом обратившись к нему на «ты».

— Нет, — коротко бросил он, так и не открыв глаза.

«Я всё же довела его? Ну вот, а не верили, что авторы опасные существа».

— Довести вы, творческие люди, можете любого — это верно, но что Вы после этого останетесь живыми гарантировать нельзя. Вообще откуда в твою голову приходят такие абсурдные мысли?

Пожала плечами в ответ, а вообще, кто бы говорил об абсурдности. Сам-то мне что устраивал да притащил сюда не пойми зачем.

Со стороны закрытой двери послышался протяжный стон и громкие напутствия целителя:

— Ещё немного!

Я, даже находясь в бестелесном состоянии, умудрилась покраснеть, как переспелый помидор, и встать ближе к крылатому.

— Нет, вот не понимаю, а для чего мы здесь правда находимся? Вот не понимаю и всё... — засыпать вопросами крылатого до конца я не успела, как и получить ответы, так как раздался ещё один слишком громкий крик женщины, а затем послышался детский плач.

Дёрруд бросился к дверям, а у меня проснулась возможность считывать и чувствовать чужие эмоции, принимая их как свои.

А ещё меня посетила ужасная догадка, особенно после того, как в груди что-то моментально стало холодеть, предвещая нечто ужасное. Я всё меньше стала чувствовать отклик супруги дракона, а удары сердца стали неумолимо замедляться.

«Неужели, она сейчас умрёт при родах? А что будет с ребёнком? Её мужем? Ведь если умирает один из истинной пары, другой долго без него существовать не может».

А ещё такая ведь потеря могла запросто лишить рассудка, помутить разум дракона темными стремлениями и жаждой власти. Как и начать искать способы обмануть смерть, стать могущественнее и вернуть любимую.

В тот момент, когда дракон прикоснулся к двери, с едва слышным хлопком защитный купол магии лопнул, как простой мыльный пузырь, и он стремительно вбежал внутрь.

Тук-тук. Тук... Тук...

Стук чужого сердца неотвратимо замедлялся, и я знала, что сейчас произойдет, но не хотела ни видеть этого, ни чувствовать. Прежде серебристо-зеленые линии на запястье моём стремительно бледнели, пока полностью не исчезли.

И наступила оглушающая тишина. Моя догадка оказалась абсолютно верной.

А остатки браслета окончательно почернели и врезались в кожу, обжигая. Раздался пронзительный крик ребёнка, оставшегося без матери, и позвоночник пробило беспросветной тоской потерявшего любимого человека, часть себя. Захлестнуло бурыми лентами нескончаемой боли и грязно-серыми — отчаяния, и я захлебнулась, утонула чужих чувствах, теряя себя в цветном мареве чужих эмоций.

Я увидела, как прежде едва заметная кроваво-алая пульсирующая искорка безумия становилась всё больше, словно я была угольком из которого вспыхивало пламя. И видела, как алые огненные линии магии дракона оборачивались вокруг него, не давая окончательно сойти с ума своему носителю.

Тошнота подкатывала к горлу, перед глазами всё сливалось в сплошное пятно. Фантомный сладковатый запах гнили от зарождающегося безумия противно оседал на моём языке. Попытки закрыться от этого не срабатывали, ведь поздно пришло осознание, что я не маг. Да и слишком сильны вокруг были эмоции, и поэтому всё глубже уходила на дно, будучи абсолютно беспомощной...

Вдруг резко продрало холодом, яркие пятна стали выцветать, и я дёрнулась вперёд, судорожно закашлявшись.

— Лучше? — спросил смутно знакомый голос.

— Крылатик?