Автор сценария

букетом полевых цветов в руках. Люда прячет бинокль в футляр, висящий на

шее. Спускается по приставной лестнице.

Виктория идет по дороге. В руках у нее букет с яркими цветами

на длинных стеблях. Заметив ярко-синие цветы, она сворачивает с дороги на

полянку и неожиданно видит перед собой кладбище – среди травы и цветов не

сразу заметны покосившиеся деревянные кресты и памятники с выцветшими

фотографиями и бумажными венками. Виктория проходит между могилами, на

многих крестах – овальные портреты, написанные маслом мелкими мазочками

(своеобразный стиль местного умельца.) Поют птицы.

Виктория находит скамейку на краю кладбища, садится, положив букет на землю. Закуривает. Неожиданно перед ней «вырастает» престарелая пара. Старичкам лет по восемьдесят – загорелые, сухенькие, сморщенные, как два грибка, они тащат за спиной огромные мешки, из которых торчат сосновые ветки.

Старик:А вы ему сродственница, аль как?

Виктория (удивленно глядя на старичков): Кому?

Старик:Да Васютке нашому. Я гляжу, цветы на могилку прынэслы...

Виктория:Разве тут могила? (Земля, на которой лежит ее букет, равномерно поросла травой, холмика не видно.) Я не знала, извините... - Она встает, сначала хочет забрать букет, но принимает решение, - Нет, пускай он здесь лежит.

Старуха:Та сыды отдыхай… Ты звидки така прыихала? С Одэссы?

Виктория: Я из Москвы.

Старуха: С Мосхвы?! О… бачиш, дид, з Мосхвы. А я вже висимьдесят пять рокив тут живу, а дальше Очакова не издыла. Дид хоть на вийни побував, да дид? В Париже був… А може, и Васютка наш з Мосхвы, - кивает на могилку, - Не слыхала про нього? .

Виктория: Нет, не слыхала. Да я только вчера приехала…

Старуха снимает с плеч мешокудобно устраивается на нем. Старик - рядом, на своем

мешке. Они явно хотят рассказать про Васютку. Виктория снова садится на скамейку.

Старуха:То подкидышь наш, Васютка, годов двадцять вже как помэр, а дид? Такый був гарный хлопчык… Цэ якась погана людына прывизла його на лодке, ночью, шоб нихто не бачив… а чому сюды? В ентот, в приют можно сдать було! Малэнького такого, розовэнького, чотыры зуба тильки…

Старик:Ладно те голосить, дай по порядку. Подкынув хтось на причал мальчонку, а Маринка… там она, дальше лежить…- дед машет рукой в другой конец кладбища, - его себе забрала, ну от… А шо у нас? Это щас тут цивилизация… а тоди глушь була, старичьё одно доживало. Радио нэ було, элехтричества нэ було, даже катир не ходыв, это при Андропове катир пустили… Ну от, и мальчонку быстро к делу приладили, крышу там подлатать, забор подправить...

Старуха:А чаво не приладить? Здоровенный дитина вымохал, як верста. Молоко своё, все свеженько...

Старик:Одна беда была – девок-то он не видал, а кровь молодая, ну от…а старухи наши, это… жалели его, ну, хто помоложе…

Старуха:К Варваре ходил (она машет на портрет благообразной старушки в платочке на ближайшей могиле), к Любе, ко мне тоже заглянул, но я сразу погнала. Да и бабам сказала, не верное ето дело, порча одна выходит на парня. А тут дед Варькин, одно слово дед, дунь – свалится! Домой прийшов раненько, хвать в избу, а там... Варька не дура, давай голосить, мол, насилують её, бесовку старую! Дед в город поихав, милицию на лодке прывиз, ну и забрали Васютку… там он в тюрьме и згинул.

Старик:А хоронить сюда прывезли.

Старуха (вздыхает): Загубили, ироды.

Среди травы стоит ноутбук. На экране - текст: «В доме две комнаты. В одной живу я, в другой – привидение бабушки. Люда выглядит очень» – больше ничего не написано. Ноутбук стоит на земле, рядом с покачивающимся между деревьями гамаком.