Автор сценария

Никто не отвечает. Виктория приоткрывает калитку (она не заперта), заходит в сад. Эта усадьба утопает в зелени - сразу не ясно, где находится дом. Виктория опять зовет хозяев.

Привет! - перед ней стоит приземистый мужчина в свободной одежде, испачканной яркими красками. Длинная черно-седая борода завивается кольцами, волосы всклокочены. Мужчина улыбается.

Виктория:Привет! Вы здесь живете?

Мужчина:Я здесь простоял уже тыщу лет. Как шелковица. Все вокруг

заросло. И патриархи бродят.

Виктория:Патриархи?

Мужчина:Патриархи, коты и прекрасные незнакомки. Гена. (кланяется Виктории).

Виктория:Очень приятно. Вика. Я ищу хозяев.

Гена:Антонина Ивановна пошла в магазин. Пойдем под грушу, я покажу тебе свою галерею.

Гена берет Викторию за руку и, не дав ей опомниться, увлекает вглубь сада. Миновав какие-то заросли, они выходят к старой груше, под которой валяются матрасы и одеяла. Невдалеке стоит шалаш из веток и соломы, а под деревьями расставлены холсты с яркими абстрактными разводами. Некоторые картины, покачиваясь, висят на деревьях.

Гена:Прошу! (показывает на "лежбище" под деревом) Располагайся! А я пока чаёк разогрею, - он ловко начинает колоть дрова и складывать их под котелок, висящий на палке между двумя пеньками.

Виктория разглядывает картины и закуривает. Замечает, что они представляют собой не просто красочное месиво - можно разобрать лица, части тел, морды разных животных, предметы, но все это изображено коллажно и бессвязно. В одну из картин "вмонтировано" белое птичье крыло.

Виктория:О! Крыло птицы. Кто это растерзан? Чайка?

Гена собирался разжечь костер, но отложил спички и подошел к Виктории.

Гена:Здесь все растерзано. Белое крыло, как белое вещество - сама материя растерзана. Пространство разорвано, но оно держит нас.

А там уже - солнце. Внешний слой - идеальная тюрьма, и только груша рассекает всю эту дьявольскую сущность. В Иркутске я видел японских солдат - такие очки, как у змей. Они ушли, но обобщились в человека, который ходит у меня под забором. (Гена подходит к картине с крылом, отгибает крыло и показывает нарисованное личико в очках.) Вчера и сегодня он не сдвинулся ни на шаг. Это твердь, ее невозможно сдвинуть. Только светом.

Гена говорит эмоционально и убедительно. Понимая, что он миролюбив, Виктория задает еще вопрос.

Виктория:А что на этой картине?

Гена (одновременно показывает и рассказывает): Это экспериментальная

работа - очередь за сахаром. Вот это черно-белое внизу - город, и оно сосет. Ребенок поставлен в такую ситуацию, его все толкает туда. Город выращивает и съедает. Но красота женского тела пробивает голубым, а эта белая бабочка - просто секс. Человек - всего лишь щель! Щель и часы. Тревожные дали, одиночество, дом, дерево, собака... (показывает изображения в разных местах картины) стол и пищеварение. "Вынеси мусорное ведро!"- так кричит супруга человека. А вот это мир школы. В нем разные науки, графики, прямоугольники... Дух пробил твердь, и вот они, дети, перед нами, вот они влетают в этот мир, как морковки. И все время вращаются. А потом становятся в очередь за сахаром. И продавщица! Мы ее украшаем, как селедку, почетом. Все стоят, а она сидит, потому что сахара нету, не завезли еще сахар. Сидит такое сало бездыханное, а внутри бетон. Вроде сало -джжж (делает движение, как бы пытаясь пробить), а там бетон! А вот эти, желтенькие - это всплески радости, это кто-то подумал о Боге...

- Ммяя-ууу! - раздается душераздирающий кошачий крик.

Гена бросается к котелку и выхватывает из воды тощего котенка, начинает вытирать ему шерсть рукавом рубахи. Виктория подходит поближе. Котенок облеплен заваркой и весь дрожит.

Гена:Ах ты глупенький Сюзя, опять с дерева свалился. Это еще хорошо, что я огонь не успел развести... Сюзя...

Виктория заглядывает в котелок - он очень грязен, стенки облеплены старой заваркой, на дне какая-то бурда.

Гена (выпуская котика): Ну беги, подсыхай. Этот котенок, Сюзя, идет