Автор, жги!

То есть придумывать новые противоречия нет особой необходимости, их НАВАЛОМ и так. Но вы имеете право не забираться в философские аспекты бытия как страдания и разглядывать в своей истории только какой-то небольшой, частный момент противоречивости мира. Если ваш читатель с выбранным вами противоречием сталкивался — ему будет остро интересно, «как же это решают». Если не сталкивался, но в целом любознателен и (или) наслышан — может заинтересоваться впрок. Но и если вы можете изобрести новое, дотоле не существовавшее противоречие — это тоже может быть интересно — просто гораздо меньшему числу людей. Скажем, содержание меморандума Бломберга — а это вполне осмысленная философская проблема — с самого начала и по сей день волнует очень небольшой процент тех, кто даже о нём читал. Но, несмотря на большую отвлеченность этой проблемы, фантасты ее нет-нет, да и вытаскивают.

Итак, предмет конфликта — это различие между вИдениями какой-то одной ситуации. В конфликтологии выделяют 4 типа предметов конфликта. Отличаются они, в сущности, тем, насколько трудно их подцепить и вытащить — то есть осознать, вербализовать, обсудить и изобрести преодолевающее решение. Обсудим их, начиная с тех, что попроще.

Факты

Противоречие состоит в разнице имеющейся информации

Понимание того, что конфликт основан на разнице в данных, наступает довольно быстро («у меня в документах такая цифра! — а у меня такая! — так, выясняем, откуда расхождения…»). Любая информация имеет источники, источники можно сверить. Иногда приходится решать, какой источник данных более валидный, или какой источник данных равно приемлем для обеих сторон. Но с момента, когда люди уясняют, что они имеют разные данные об одном и том же — у них нет оснований развивать конфликт. Есть основания изучать матчасть. И поэтому противоречие фактов — самый простой вид предмета конфликта.

Как только люди осознают, что обе стороны имели веские причины вести себя так, как они ведут — то на социальном плане конфликт фактически побежден. Его могут решить, преодолеть, или хотя бы локализовать, но самое главное — он уже высвечен и назван по имени. Чем более сложно осознать, зачем так себя ведет вторая сторона, и чем легче предположить, что «они просто нелюди какие-то, больные ваще», тем менее вероятно, что противоречие будет зафиксировано. Поэтому конфликт фактов чаще всего применяется писателями для разгона, для демонстрации характеров персонажей, для описания общей канвы происходящего, но не становится основой всего текста. Мелко. В принципе, конфликтами фактов можно увесить какой-нибудь более глубокий конфликт, чтобы герои увязали, можно идти от этих легкораспутываемых конфликтов к тому «да как получилось-то, что ты веришь газете „Убьем всех людей!“?» … и так далее. Но если вы намотали трехэтажные внутрисемейные дрязги с убийствами, а в конце окажется, что всему виной неправильно прочтенная записка, и все кинутся мириться — потребитель сморщится и махнет рукой. Стартовый конфликт (может быть и простой) и вся цепочка конфликтных событий — совершенно не одно и то же.

Методы

Противоречие состоит в разнице алгоритмов, применяемых к ситуации

С каждой следующей ступенью предмет конфликта становится все менее очевидным. Методы действий — то, что каждый участник считает само собой очевидным (а иные действия — подозрительными и, возможно, вражескими). То, что само собой очевидной может быть, даже на одних и тех же данных, совсем разная программа действий — еще надо додуматься. Надо иметь опыт такого расхождения. Надо видеть признаки того, что другой пользуется другими методами. Если опыта нет — действия второй стороны выглядят необыкновенно неверными, неконструктивными, а! А ведь точно! Наверняка предательскими!..