Авторская энциклопедия фильмов. Том I

Эта мастерски исполненная завязка ведет зрителя к развязке, совершенно удивительной и непредсказуемой ровно до тех пор, пока автор не решит открыть карты. Чтобы расставить ловушку, в которую неминуемо попадет зритель, Касл использует хитроумный ход, подобный которому применяли многие режиссеры до него (назовем хотя бы Манкивица в Ищейке, Sleuth, 1972), но, насколько нам известно, без такого блеска и такой эффективности. На визуальном конкретном уровне ловушка срабатывает стопроцентно. На драматургическом уровне интрига временами притянута за уши, но ее сложность и запутанность увлекают сами по себе. Повествование продвигается параллельно на 2 уровнях — рациональном и психоаналитическом. То, что на рациональном уровне объясняется жадностью и коварством, на уровне психоаналитическом превращается в настоящую дикость, нутряную злобу, безумие и бред. На всем протяжении этой странной одиссеи, полной кровавых поворотов, ум героини сочетается с самыми безудержными смертельными инстинктами.

Касл особенно знаменит своим чувством юмора. Это чувство юмора не раз помогало ему то превратить мрачный и безумный сюжет в сюрреалистический и авангардистский фарс (Мурашка, The Tingler, 1959), то создать превосходный фильм в самом неблагодарном жанре — фантастической комедии для детей (Чпок, Zotz, 1962); то, наконец, сохранить лицо во 2-разрядных кровожадных аттракционах (Смирительная рубашка, Strait-Jacket, 1964; Ходящий в ночи, The Night Walker, 1964), которые представляют собой наименее интересную часть его творчества. В Жажде убийства юмор появляется только в качестве пародийных отсылок (фильм не без хитрой насмешки выполнен «в стиле» Психопата, Psycho*) и ни в коем случае не нарушает серьезность фильма. Стиль Касла распознается с первого взгляда; изображение стремится к полной оголенности, абстрактности, отсутствию всяких украшающих деталей, чтобы еще точнее и четче смотрелись в нем причудливые и кровавые эффекты. Запутанность рождается зачастую в сердцах персонажей, в их мотивах и в их махинациях. В целом, творчество Уильяма Касла заслуживает более близкого знакомства, и этот фильм можно смело рекомендовать к просмотру.

N.В. Помимо хитроумной уловки внутри фильма, для привлечения публики в кинозалы Касл изобрел замечательный рекламный ход. Даже в этом он пытался соревноваться с Хичкоком, который во время проката Психопата запретил пускать зрителей в зал после начала фильма. А Касл придумал «паузу ужаса». Перед леденящей душу финальной сценой показ останавливался и раздавался записанный на пленку голос Касла. Режиссер предупреждал зрителей, что концовка фильма может травмировать их чувства, и предлагал тем, кто пожелает, покинуть зрительный зал и получить в кассе деньги за билет. Легко представить, что прокатчики проявили мало энтузиазма при мысли о том, что придется возвращать кому-то деньги из кассы. Этот метод, в качестве эксперимента, был проверен на кинотеатре одного городка в Огайо. Зал был набит битком, но после «паузы ужаса» почти целиком опустел. Касл и представители студии «Columbia» были потрясены и расстроены. Лишь через некоторое время они поняли, что зрители уже побывали на предыдущем сеансе и остались на следующий, чтобы получить обратно деньги. Тогда пришлось временно отменить систему непрерывной демонстрации фильмов, и за всю историю коммерческого проката фильма только 1 % зрителей потребовали деньги назад. Кассу, выплачивавшую деньги дезертирам, окрестили «уголком трусов», и каждого из них просили подписать документ, удостоверяющий обладателя в том, что он — трус.

L'homme au chapeau rond Человек в круглой шляпе

1946 — Франция (95 мин)

· Произв. Alcina

· Реж. ПЬЕР БИЙОН

 Сцен. Шарль Спак, Пьер Бийон, Пьер Брив по повести Ф.М. Достоевского «Вечный муж»

· Опер. Николя Топоркофф

· Муз. Морис Тирье

· В poлях Рэмю (Николя), Эме Кларион (Мишель), Луи Сенье (судья), Жизель Казадезюс (Мари), Жейн Маркен (жена судьи), Шарль Лемонтье (врач), Мишлин Буде (Агата), Элена Мансон (мать гусара), Арлетт Мерри (соседка).

После смерти жены Николя, озлобленный алкоголик, донимает своей ненавистью ее бывшего любовника Мишеля. Он узнал, что Мишель был настоящим отцом его дочери. Он нарочно доводит дочь до смерти. Соперничество в любви еще больше усиливает вражду Николя и Мишеля. Несмотря на все свое желание, Николя не находит в себе силы убить врага и оставляет его жить.