Читаем Авторская энциклопедия фильмов. Том II полностью

Авторская энциклопедия фильмов. Том II

Адвокат советует Мэнни обеспечить себе алиби, за что тот и берется вместе с женой. В день, когда было совершено одно ограбление, Мэнни сидел в гостинице и играл в карты с 3 постояльцами. Супругам удается разыскать адреса 2 партнеров, однако выясняется, что и тот, и другой недавно скончались. Жена Мэнни не в силах выдержать этот двойной удар судьбы: она теряет сон и аппетит, после приступов беспричинной злобы впадает в долгую прострацию и винит себя во всех несчастьях мужа. Мэнни вынужден сдать ее в лечебницу.

Процесс Мэнни. Его адвокат объявляет инцидент, спровоцированный одним присяжным, нарушением судебной процедуры. Все приходится начинать заново. Мэнни измотан. Мать советует ему помолиться: но просить у Бога не удачи, а укрепления сил. Он слушается ее совета. Настоящий преступник совершает новую попытку ограбления, но терпит неудачу и попадает в руки полиции. Полицейский замечает его сходство с Мэнни. Мэнни выходит на свободу и делится счастливой вестью с женой, которая не способна разделить его радость. Из финального титра мы узнаем, что через 2 года она поправится.

♦ Смысл обращения Хичкока к зрителю ясен: он использует реальное происшествие не для того, чтобы вынести на экран как можно больше правды, а для того, чтобы избежать борьбы за правдоподобие. Мы сразу же погружаемся в историю, правдоподобие которой не нуждается в доказательствах (их поиск — неблагодарная задача для каждого сочинителя), поскольку знаем, что она действительно имела место. Ричард Флайшер использует тот же прием в Бостонском душителе, The Boston Strangler, 1968; и в Риллингтон-плейс, 10, 10 Rillington Place*. На внешнем уровне фильм, где гениально применяются субъективная камера и реальные декорации, похож на внутренний монолог самого обычного человека, подавленного неприятностями, не охваченного гневом, сперва поддающегося, но затем не желающего уступать мысли о том, что этот тяжкий рок был специально предназначен для него, а потому никакое сопротивление не имеет смысла. На этом уровне Не тот человек — самый красивый кафкианский фильм в истории кино.

На более глубоком уровне Не тот человек размышляет о людской виновности: она показана во взаимосвязи с невиновностью. Хотя эти размышления отличаются от хода мыслей Фрица Ланга в тот же период времени, тем не менее, их можно сравнить. В конце своего творчества Лангу не давала покоя мысль о том, что виновность или невиновность человека не имеют никакого значения, поскольку природа этих понятий слишком зыбка. Он считал (см. Пока город спит, While the City Sleeps*; Вне обоснованных сомнений, Beyond a Reasonable Doubt*) человечество настолько испорченным, что виновность или невиновность отдельного его представителя не играет роли в общем подведении счетов. Хичкок не так пессимистичен; он больше склонен разделять мир на добро и зло. Его дуализм требует, чтобы невинная половина человечества не открещивалась от виновности 2-й половины, а брала бы на себя часть ответственности, поскольку от последствий ей все равно не укрыться.

Между Мэнни и его двойником существует тесная связь, и эта связь представляет собой главную загадку фильма. Хичкок выражает в ней христианское видение мира, чьим краеугольным камнем является первородный грех. В итоге особенность Не того человека в том, что это — кафкианский фильм, рождающий в себе фильм христианский: своеобразный пересказ духовной истории XX в. в обратном порядке. Глубинный смысл произведения, вместе с восхитительно простыми перипетиями сюжета, подпитывает напряжение, передаваемое фильмом. Роберт Бёркс и Бернард Херрманн творят чудеса в стремлении принести свой талант и строгость своего стиля на службу хичкоковскому гению, который никогда не ощущался настолько явно и остро, как в этом фильме (за исключением разве что Убийства! Murder!*). Генри Фонда верен себе.

БИБЛИОГРАФИЯ: важная статья Жан-Люка Годара (величайший его вклад в кинематограф), посвященная выходу фильма во Франции, в журнале «Cahiers du cinéma» (№ 62).