Читаем Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами) полностью

Лишь только солнце спрячется - я выйду в сад с гитарой,

И выберу позицию, чтоб враг не помешал.

Ведь песня под окном - прием испытанный и старый

И безотказно действует, коль песня хороша.

Ах, что ж вы на чем свет стоит клянете дон Жуана?

Ведь он не для коллекции в любви рекорды бьет.

Вы донну Анну помните? Ах, эта донна Анна

Ему надолго и всерьез попортила житье.

Ведь разве песня родилась - так значит были силы,

И значит в жилах кровь кипела, словно молоко,

Ведь если им он сочинял - так, значит, их любил он,

А стольких столько раз любить - совсем не так легко.

А дон Жуан живет с клеймом, по меньшей мере странным,

О нем дурацкая волна за много верст бежит:

Ах, что ж вы на чем свет стоит клеймите дон Жуана?

Ведь разве проще обмануть, чем уличить во лжи?

Алексей Иващенко - 78 - Георгий Васильев

Путь тебе Господь послал неведомые силы,

Но не дал времени на то, чтоб подобрать разбег

Ах, стольких, скольких ты любил, любить мне и не снилось.

Но так любить, как я любил не снилось и тебе.

Ах, дон Жуан, ах, дон Жуан, признаюсь откровенно

Мне в жилах вместо крови не хватает молока.

Я сам такой же, как и ты, я сам боюсь измены,

Мне тоже донна Анна кровь попортила слегка.

Лишь только солнце спрячется, я выйду в сад с гитарой,

И всех своих соперников морально в пыль сотру

Ведь песня под окном - прием испытанный и старый

Ну, дон Жуан, ну что же ты - не слышу звона струн.

Ах, дон Жуан, ах, дон Жуан, мы так живем небрежно

Нам попугай-дурак опять измену нагадал.

Ах, дон Жуан, для нас с тобой опять горит надежда.

Но нет тех сил, что нам Господь на донну Анну дал.

Картофельный марш

А.Попов, И.Портянский,

В.Саськов, Г.Васильев

G C

МНСы - баловни прогресса,

G C

А где ваши знанья?

F F

Наши знанья - во земле копанье

G C

Вот, где наши знанья! (2 р.)

Кандидаты - бравые ребяты,

А где ваша степень?

Наша степень - дергай в поле репень

Вот, где наша степень! (2 р.)

Инжинеры - мысли пионеры,

А где ваши схемы?

Наши схемы - там же, где и все мы

Вот, где наши схемы! (2 р.)

Эй, наука - бумажная скука,

А где твоя польза?

Наша польза - в борозде поползать

Вот, где наша польза! (2 р.)

Баллада о луже

(из цикла "Песни в лицах")

Г.Васильев

У нас перед домом огромная лужа,

Жильцы по колено в грязи - бедный дом!

Хотел я доску положить, но потом

Раздумал: кой черт, мне что - больше всех нужно?

А кроме того - луж у нас миллионы,

Махровых, местами успевших загнить.

Имесит народ их, порою со стоном,

Но уничтожать их не видит резона,

Так раз всем плевать на них традиционно,

Так что я сумею один изменить.

У нас на работе работа такая,

Что лучше б ее и не делал никто.

В течении часа мы делаем то,

Что где-то в течении дня исправляют.

И знают ведь все, и никто не осудит.

Не лезу и я: что зря воду мутить.

Устрою скандал - ну пойдут пересуды,

И все - то как было, так дальше и будет.

Ну, что я сумею один изменить!

Ну, как вот такой ход событий нарушишь?!

Я тихо сижу себе и ни гу-гу.

Когда все молчат, я кричать не могу,

Хоть вижу и лень, и обман и бездушье.

Не то, чтоб уж очень я был безответным,

А вот не могу. Эх, да что говорить!

Я мог бы бороться, я мог бы об этом

Писать фельетоны и письма в газеты,

Я мог бы вкушать, раздавать всем советы,

Но что я сумею один изменить!

Нет, многие тоже желают порядка,

Желают безумно, желают до слез,

Но что предпринимают всерьез

И так же как я рассуждают украдкой:

"Не то сейчас время, чтоб личным примером...

Горы в одиночку, мол, не своротить..."

Я им объяснил бы, что это неверно,

Я всем доказал бы, что думать так скверно,

Каких-то бы сдвигов добился, наверно,

Но что я сумею один изменить...

Алексей Иващенко - 80 - Георгий Васильев

Песня из спектакля "Стихийное бедствие или Мама, я женюсь"

А.Иващенко

C

- Уронили мишку на пол.

- Раз, два, три, четыре, пять.

- Оторвали мишке лапу.

A7

- Вышел зайчик погулять.

Dm

- Все равно его не брошу.

G

- Вдруг охотник выбегает.

C

- Потому что он хороший.

A7

- Прямо в зайчика стреляет.

Dm

- Все равно его не брошу.

G

- Вдруг охотник выбегает.

Am

- Потому что он хороший.

F G C

- Прямо в зайчика стреляет.

- Мы играть умеем в прятки,

- Или в салочки с мячом,

- Мы стреляем из рогатки,

- Или кулички печем,

- То медведю ноги вырвем

- И уйдем, забыв о нем,

- То тихонечко в какого-нибудь

Зайчика счтрельнем.

- Не играй в мои игрушки,

- Не садись на мой горшок,

- Ты мне больге не подружка,

- Ты мне больше не дружок.

- Я ваще с тобою больше не играю ни во что,

- Ну и не играй,

- Потому, что я ваще с тобою больше не играю,

- Сам дурак.

- И ваще, ты все время только жухаешь, когда я играю.

- Это ты все время жухаешь, когда я играю.

- А я не могу так играть, когда всякие все время жухают ваще,

- Ну и не играй,

- И вообще, я сейчас чурики возьму и маме пожалуюсь,

- Да я как дам,

- И куличики поделим аккуратно пополам.

Ума палата

А.Иващенко

D F#m7 Fm7

Куда его не зашвырни

Em7 Gm/B D/F# E7/G# D#7/G

А бумеранг летит по кругу,

D/F# F#m7 Fm7

И порознь прожитые дни

Em7 Gm/B D D7/C

Лишь возвращают нас друг другу.

G Gm/B D D7/C

Зачем я здесь, на берегу,

G Gm/B D E7/G# D#7/G

Навек покинутом когда-то?

D/F# D5+/F#

Ума палата, ума палата

G A7 D

А разобраться не могу.

Зачем я вновь сбда стремлюсь

Как дикий зверь в пчелиный улей?

Зачем я ядами травлюсь

И в лоб себе пускаю пули?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сибирь
Сибирь

На французском языке Sibérie, а на русском — Сибирь. Это название небольшого монгольского царства, уничтоженного русскими после победы в 1552 году Ивана Грозного над татарами Казани. Символ и начало завоевания и колонизации Сибири, длившейся веками. Географически расположенная в Азии, Сибирь принадлежит Европе по своей истории и цивилизации. Европа не кончается на Урале.Я рассказываю об этом день за днём, а перед моими глазами простираются леса, покинутые деревни, большие реки, города-гиганты и монументальные вокзалы.Весна неожиданно проявляется на трассе бывших ГУЛАГов. И Транссибирский экспресс толкает Европу перед собой на протяжении 10 тысяч километров и 9 часовых поясов. «Сибирь! Сибирь!» — выстукивают колёса.

Анна Васильевна Присяжная , Георгий Мокеевич Марков , Даниэль Сальнав , Марина Ивановна Цветаева , Марина Цветаева

Поэзия / Поэзия / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Стихи и поэзия
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза
Собрание сочинений. Том 2. Мифы
Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990-х.

Генрих Вениаминович Сапгир , Юрий Борисович Орлицкий

Поэзия / Русская классическая проза / Прочее / Классическая литература