Авторский выстрел

Конечно, удачно, что ночью подвезли до дома сразу с операции. Не успел пистолет в сейф положить. Хотя обычно домой его не берет. Дома два сорванца, близнецы-сыновья, быстро доберутся до оружия, стоит только отвернуться. Сейчас сыновья на даче у бабушки в Ленинградской области. И пистолет можно носить с собой. Но привычка работала, и Басаргин предпочитал держать его всегда в рабочем сейфе.

Помогла случайность.

Он за секунды, которые ушли на преодоление ступеней, успел вспомнить свое вчерашнее поведение. Затвор передергивал, досылал патрон в патронник. Значит, стоит только опустить предохранитель, и можно стрелять.

На повороте Александр задел чернявого локтем, хотя мог бы и не задеть.

– Извините, – сказал с короткой, ничего не значащей улыбкой.

Чернявый вынужденно посторонился. Но именно для этого-то капитан и задевал его. Посторонился парень не в ту сторону, в которую ему было бы удобнее и естественнее. Если бы в ту, он откинул бы полу пиджака с левой стороны. А он не хотел ее откидывать. Значит, есть причины не откидывать. Что может быть под полой пиджака? Подмышечную кобуру Александр уже рассмотрел бы. Она всегда стягивает плечо, и это видно даже под пиджаком. Но стандартная подмышечная кобура не приспособлена для пистолета с глушителем. А в подъезде будут применять только такой. Пистолет с глушителем удобнее засунуть за пояс и спрятать под полой пиджака. Опять же, Басаргин сразу отметил, что поясной ремень парня стягивает туго. Это усилило подозрение, что под ремень что-то припрятано. И еще это значит, что могут быть проблемы с доставанием оружия. Глушитель имеет обыкновение цепляться и за кобуру, и за ремень, если только кобура не специальная, какая бывает, например, у профессиональных ликвидаторов.

Все это сразу созрело в голове. Такие мысли не думаются. Они пролетают за малые доли секунды искрами, мини-молниями, разрядами электрического тока, представая уже готовыми формами, выводами. И Басаргин повернул на следующую лестницу, подставляя спину человеку, в котором заподозрил киллера.

Конечно, это опасно. Но только такой поворот позволил неприметно для постороннего глаза засунуть руку себе под мышку, обхватывая ладонью рукоятку пистолета, отстегнуть большим пальцем клапан и одновременно положить его на предохранитель. И только после этого с любопытством посмотреть через плечо. Обязательно через левое. Так удобнее стрелять, меньше тратится времени на подготовку, потому что уже небольшой доворот корпуса сам по себе освобождает оружие из кобуры.

Интуиция не подвела, не подвели и другие наблюдения, схваченные целиком и позволившие сделать правильный вывод. Чернявый доставал из-за пояса пистолет с глушителем, глушитель, естественно, цеплялся, хотя и неосновательно. Но рука парня не успела еще поднять ствол, когда Александр выстрелил с уровня груди.

Он умел стрелять с любого уровня. Но поднимать оружие до уровня глаз доводится далеко не всегда. С уровня глаз стреляют, как правило, по удаляющейся мишени. Для предельной быстроты выстрела требуется наименьшая траектория движения руки с пистолетом. Это теория, прочно вошедшая в практику.

Пуля попала чернявому прямо в середину лба. Колени подогнулись, голова откинулась, словно надломилась шея, и парень упал назад, так и оставив ноги подогнутыми.

Капитан вздохнул, помедлил секунду, прислушиваясь к звукам в подъезде, и, достав сотовый телефон, набрал номер.

– Товарищ полковник, это Басаргин. Меня сейчас в подъезде пытались застрелить.

– И что? – голос Сергея Ивановича встревожен.

– Кажется, я еще жив... Я стрелял на опережение.

– Высылаю бригаду. И... – он несколько секунд помолчал, очевидно, с кем-то разговаривая, зажав микрофон рукой. – И сами сейчас подъедем...

Кто «сами», почему во множественном числе – не уточнил...

* * *

Захлопали, стали открываться двери на всех верхних и на ближайших нижних этажах. Выстрел в узком пространстве звучит громом, грохнувшим над подушкой. Но не сразу появились любопытные лица. Подъезд ждал, затаившись, что произойдет дальше. Крик, зов, просьба о помощи, новый выстрел – это и будет развитием событий. Послышалось только быстрое знакомое шлепанье тапочек по ступеням. На выстрел спешила Александра. Торопилась, испуганная. Понимала, что только вот закрыла за мужем дверь. И если прозвучал выстрел, то муж ее должен быть там.

Из-за поворота, с тринадцатого этажа, она увидела чернявого. И остановилась.

– Я здесь, Саня, все в порядке... – глухо сказал Александр со следующей лестницы.

Она пробежала еще пролет, на несколько секунд остановилась рядом с трупом, всматриваясь в него, потом боком проскользнула рядом с перилами, словно боялась приблизиться к убитому, до которого было добрых полтора метра, и каким-то скользящим движением шмыгнула, чуть не прыгнула к мужу с верхних ступеней, прильнув к его плечу.

– Кто это?

– А я знаю? – вопросом на вопрос ответил он и не добавил привычное в своем лексиконе: «В Одессе так говорят». Сейчас не до шуток, хотя шуткой можно было бы жену подбодрить.