Авторское кино

Анри Старфол Авторское кино

Эпизод первый. «Дом»

Деревня спокойно дремала в разгорающемся свете прохладного, сентябрьского утра. Ее аккуратные домики расположились среди пока еще сочных лугов и смотрелись горкой поданных к кофе глазированных пряников, на клетчатой, зеленой скатерти. На краю деревни, за неподвижной канатной дорогой, крошечными черно-белыми фигурками паслись коровы, а за ними начинался темный, наполненный молоком тумана хвойный лес, постепенно уходящий вверх, к склону могучих Карпат.

Белый фургон «Volkswagen» летел навстречу этому пейзажу, а его водитель, бородатый мужчина средних лет в странной, широкополой шляпе и в потрепанной куртке поверх клетчатого пиджака, все косился на сидящую рядом с ним рыжеволосую девушку, которая восторженно смотрела, как солнечные лучи играют в прохладном воздухе на заснеженных вершинах гор. Автомобиль тем временем пролетел мимо синей таблички «Мале Цихе», въехал в деревню и резко затормозил под шпилем небольшой церкви. Мужчина в широкополой шляпе как-то странно посмотрел по сторонам, вышел из фургона и поднял голову. Он все стоял и смотрел на шпиль. Пять минут. Десять минут. Тридцать минут. Его спутница давно покинула автомобиль и, поправляя ворот куртки, уже скучающе смотрела по сторонам. Рядом с ней толпились еще четверо: мужчина с козлиной бородкой, увешанный камерами и обилием чехлов с объективами и аккумуляторами, стриженная под мальчика, белокурая женщина, рассматривающая себя в зеркало косметички, мужчина, подбрасывающий свою синюю кепку и опирающийся на штатив от светодиодной панели, и низенький парень, слушающий музыку в наушниках. Никто из компании не решался окликнуть стоящего впереди мужчину в широкополой шляпе, который все стоял, обдуваемый легким ветром, и смотрел на церковь перед собой. Это был никто иной, как Лукаш Чермак — скандально известный в Европе и США режиссер авторского кино. Последние семь лет Лукаша не волновала ни любовь поклонников, ни скрежет злопыхателей. На сорок третьем году жизни режиссер всем сердцем жаждал одного — официального призвания и грезил «Золотым львом». А его затянувшееся раздумье у церкви было священным актом созерцания «возможной локации», способной донести нужную идею очередной «картины». И в такие моменты, когда режиссер растворялся в месте, которое его увлекло, никто не смел нарушать этого единения. Наконец, спустя почти час, он обернулся и окинул отрешенным взглядом свою съемочную группу.

— Снимаем, Босс? — робко спросил мужчина, увешанный камерами.

Лукаш ответил не сразу. Он посмотрел на свою спутницу, а после снова обратил взгляд к маленькой церкви на возвышенности.

— Крупный план на деревянную дверь и отдаление, — режиссер уверенно зашагал мимо фургона и указал ногой на кусок асфальта. — Здесь стоит Корнелия и ест красное яблоко. После отдаления, она должна получиться на фоне этой церквушки. Снимаешь ее в профиль пять секунд.

Спутница Лукаша послушно кивнула и скрылась за дверью фургона, а блондинка нервно захлопнула косметичку и испуганно выкатила на режиссера свои голубые глаза:

— Но, Лукаш, у нас нет красного яблока…

— Меня не интересует — чего у вас нет! — широкополая шляпа режиссера сползла на затылок. — Я сказал: «Корнелия есть красное яблоко»! Так достаньте мне его!

Корнелия, мгновение назад исчезнувшая за дверью фургона, была изящной и очень худой девушкой с миловидным, почти детским лицом. Полька по происхождению, к своим двадцати пяти годам она успела выступить на международных соревнованиях в качестве художественной гимнастки и сделать неплохую карьеру танцовщицы. Именно на одном из выступлений Корнелии в Чехии, ее и заметил Лукаш Чермак. Режиссер пригласил девушку актрисой в свой новый фильм, а на третий день от начала съемок сделал ей предложение руки и сердца. Подумав всего несколько минут, Корнелия дала свое спонтанное согласие. С того момента она исполнила главную роль уже в трех картинах Лукаша.

Жена режиссера, приподняв подол красного платья, выпорхнула на дорожный асфальт, и блондинка осторожно передала ей, покрашенное с одной стороны красным лаком, зеленое яблоко. Затем женщина ловко открыла косметичку и легкими движениями руки стала наносить актрисе макияж.

— Ешь аккуратно. Кусай яблоко только с «рабочей» стороны…

— Не легко работать с гением, правда, Габи? — тихо спросила Корнелия.

— Ты в своем муже растворилась, моя дорогая, — кисточка для макияжа летала по щекам девушки под шепот блондинки. — Видишь в его деспотичном характере одну гениальность…

— Но он, правда, гений, Габи.

— Правда в том, что он одержим своими фильмами, — блондинка покосилась на стоящего поодаль от них режиссера. — И эта одержимость может плохо сказаться на близких к нему людях…

— Начинаем! — гаркнул Лукаш Чермак, который до этого настороженно наблюдал за Корнелией и Габи.