Авторское право

В какой-то моменты мы повысили голос, и я снова сбавил обороты, вернувшись к тихому шепоту:

-Робота пытался пристроить к делу, вскрыл обшивку, но напоролся на металлический край. Сам попробуй голыми руками робота раскрутить.

-И чего? Боевой?

-Боевой. Неисправен.

-Ну да, - Бартик задумался, привстал, выглянул в коридор.

-Так зачем тебе Перышко? - громко спросил он.

-Узнать информацию хочу.

-И что же такого ей известно, что ты полез в самое пекло? И как угадал? Откуда знал, что попадете в Шлюз 12 именно к ней?

-Слухами космос полниться, Бартик, а твои вопросы уже начинают меня утомлять. Ты мне в душеприказчики не нанимался.

-Считай, ты со мной расплатился, - поморщился тосс и встал. - Пошли. Самое время.

Я выскользнул из камеры следом за ним, мы проскочили в темный коридор, и быстро зашагали по нему. Уже через шесть поворотов и два спуска я потерялся, перестав хотя бы примерно представлять, куда мы направляемся и как отсюда выбираться.

-Как ты тут ориентируешься? - проворчал я.

-Поживи с мое, разберешься, - отозвался отсс, отпихнув с пути пахнущую мочой тщедушную фигуру, прошел еще несколько шагов и вдруг замер, резко вздернув ладонь вверх в понятном всем во Вселенной жесте опасности. Внимание! Его спина напряглась, он замер. Из-за плеча тосса я видел, как в перекрестный коридор внезапно выползло нечто... странное. Большое, бугристое, похожее на слизня, но сухое, горбатое, перемещающееся подобно гусенице, с множеством черных, блестящих выпуклых кружочков, в три ряда расположенных вдоль спины. Эти кружочки походили на глаза насекомого, но мы не двигалось, и странная уродливая сероватая туша проползала мимо. Все ползла и ползла. Да какого же она размера?!

Бартик все держал руку. Его пальцы неожиданно слабо подрагивали. Я не разделял его волнения, не осознавая опасности, но, тем не менее, полностью доверял тоссу. Пожалуй, глядя на незнакомое проявление фауны, я размышлял о том, что привык знать обо всем во Вселенной. О технике, растениях, животных. Эти знания в моей голове отыскивались незамедлительно, все параметры всплывали сами собой, словно я потратил много лет на изучение, на зубрежку всего того, что одним ударом впихнул в мое сознание когда-то давно полуразумный космический корабль. Но ничего подобного в моей памяти не было.

Наконец, тело твари закончилось, но в коридоре еще несколько минут раздавалось шуршание, словно сотни маленьких мягких лапок скребут по камню.

-Чой-то? - когда Бартик опустил ладонь, шепотом спросил я.

-Местная радиоактивная загадка, - проворчал тосс, осторожно заглянув в коридор.

-Как бы эта загадка не вернулась, - подвел итог я. - Опасная?

-Есть такое. Говорят, это был какой-то негуманоид, но он мутировал так, что не узнаешь. Жрет органику, убивать его никто из охраны не хочет, к чему уничтожать местный фактор устрашения? А заключенным это как водится не по силам. Чтобы его уничтожить, нужен выжигатель и помощнее.

-Но мы же вроде не заинтересовали его с гастрономической точки зрения? Он же вроде не слепой...

-Да, не слепой, но воспринимает только движущиеся объекты, так устроено зрение. И хорошо, а то бы мы с тобой умирали долго. Он питается в основном новичками и дурачками. Ты бы ему подошел, кстати.

-Если бы я оказался дураком, он бы употребил меня и тебя заодно.

-После его питания коридор остается до безобразия грязным, - зачем-то поделился со мной Бартик, осторожно двинувшись вперед. - А так как убирать тут некому, воняет потом очень долго.

-И как эту штуку называют то? - радуясь, что бы направляемся в противоположную от опасной твари сторону, уточнил я.

-Кто как. Если скажешь - ползун - тебя поймут.

Примерившись, тосс ловко нырнул в дыру в полу, уцепился за лестницу и съехал вниз, расставив ноги. Я повторить его фокус не смог и в полумрак, подсвеченный зеленоватыми полосами на стенах, спускался, перехватывая перекладины одной рукой. На железных прутах бородой висела наледь, иней покрыл стены, приглушив свет.

-Как вы тут в такой холодине живете? - передернув плечами, уточнил я, но Бартик счел вопрос риторическим. И в правду, а какая разница? Они тут не живут, а выживают.