Автослесарь против культиваторов

В ограниченном пространстве, примерно три на три метра, не было ни окон ни дверей, зато были зелёные огурцы с глазами вместо пупырышек, которые флегматично ползали по завалам и чем-то чавкали. Один их них заинтересовался слесарем и пополз по его штанине, но Серёга был на взводе и отоварил ползуна чайником, отбив себе ногу.

Огурец смялся, будто резиновый и обиженно пополз в другую сторону. Слесарь немного успокоился и до него дошло, что он находится, внезапно, внутри пространственного кольца. Как выбраться обратно он понятия не имел и уже размышлял о том, что сдохнет, как только доест последний, лежащий тут и неведомо чей, хуй, причем без соли…

Глава 18, относительная

Пространственное кольцо, ползающие огурцы с глазами и куча хлама, в которой роется слесарь.

Делать было абсолютно нехер и Серёга ковырялся в куче всякой всячины. Он нашёл несколько кувшинов с фруктовым вином и отвратительно низким градусом, несколько комплектов одежды местного фасона, холодное оружие, какие-то пластинки со схемами, разноцветные шары для боулинга без дырок и ещё разного, непонятного барахла.

По ощущениям прошло около часа, но спасать его никто не торопился. Вынув и включив верную «Нокию» он проверил время — первое июля две тысячи двадцатого года, шесть утра. Батарейка позволила погонять змейку, но игра быстро надоела.

Ещё через час Серёге остопиздело сидеть просто так, шугая огурцы чайником и он занялся сортировкой хлама. Всё, что могло быть съеденно, отправлялось на импровизированный стеллаж из перевязанных синей изолентой копий и мечей. Духовные камни отправились по трём мешкам из халатов, а вся непонятная и бесполезная хрень сваливалась в кучу поверх травы. Отдельной кучей лежали члены животных и огурцы сконцентрировались на ней. Длинное к длинному — пожал плечами слесарь.

Зато, у него появилось занятие — на самом дне кучи он обнаружил огромную книгу, обвязанную цепями и закрытую замком в виде шестигранника. Серёга увлечённо ковырял замок со странной формы скважиной — в виде звезды. Сама книга была метр на полметра и толщиной сантиметров двадцать, да и весила как мешок цемента. Темно красная, толстая обложка с каким-то каракулями и тиснеными череповидными лицами, будила в слесаре волну ностальгии, когда он, лет пятнадцать назад, гонял сатанистов карданом с кладбища, возле которого стоял его гаражный кооператив.

Замок не поддавался — инструмента подходящего у него не было, но, так Серёга смог скоротать ещё четыре часа и успеть проголодаться. Наскоро соорудив стол, из книги и разноцветных шаров для боулинга, он, по гаражной традиции, накрыл поверхность одним из развернутых свитвов, на котором была какая-то карта и большой саблей начал нарезать найденные тут фрукты, сыр и копченый окорок. Поставил кувшин со слабоалкогольным соком и, убирая руку, случайно порезал себе вены об саблю, котору оставил лежать тут же. Злобно зафутболив ногой острую железяку в угол, он пережал рану рукой, но всё равно умудрился залить кровью всё вокруг.

— Хуйня… Поперёк — для внимания, вдоль — для эффективности — Серёга замотал рану синей изолентой, с сожалением отметив, что осталась только треть мотка.

Огурцы живо заинтересовались свежей кровью и покинули свою хуёвую гору. И только они подползли поближе, как стол затрясся и раздался жуткий голос:

— Какой червь вновь пытается меня подчинить?!

Вся еда слесаря попадала на пол, а огурцы быстро ретировались обратно к писюнам. Накрывавший книгу пергамент упал и Серёга увидел смотрящие на него, с обложки, жуткие, перекошенные лица.

Как приверженец древней мудрости — война войной, а обед по расписанию, оскорбленный слесарь сжал покрепче чайник и начал лупить им по мерзким рожам:

— Макулатура ебучая! Всю жратву уронил, падла, я тебе сейчас, ебальники твои мерзкие подрихтую!

— Ха-ха-ха-ха! Жалкий человек, твои удары не наносят мне вреда! Ты слаб и ничтожен! — разноголосица сливалась в отвратительный хор, а рожи издевательски скатились.

— Сейчас допиздишь… — Серёга отбросил чайник и расстегнул ширинку.

— Ты чего удумал? — насторожились рожи.

— А вот нехуй было мой обед портить! — злорадствовал Серёга, поливая могучей струёй кривящиеся рожи.

— Я всё равно не подчиняюсь! Ничтожество! — отплёвывался хор.

— Да ты мне нахуй не сдался! — слесарь закончил и теперь огурцы бодро ползли к луже, где смешалась кровь и моча. К внутреннему удивлению Серёги — запах отсутствовал.

— Ты же сделал кровавое подношение! — книга с подозрением косила мутными глазами.

— Ебанько, я просто порезался…

— Ты не собирался овладеть мной? — недоверчиво спросил хор.

Серёга с сомнением посмотрел на зубастые рты обложки и затряс головой, прогоняя странные мысли:

— Ну нахер…

— Я могу дать тебе силу! — гордо заявила книга.

— На кой чёрт она мне сдалась?! — слесарь взял со стеллажа ананас и разрезав его, обнаружил внутри зерна граната со вкусом грибов.

— Ты получишь власть над миром! — книга открыто рекламировала себя.

— Ну и зачем? — Серёга жевал зёрнышки и чувствовал, что сейчас у него прорвёт днище.