Автостоп

Люк услышал эту фразу и весь напрягся. Опять этот Фредерик что-то химичит. Что ему надо? Люк подошел к своему другу с твердым намерением объясниться, но появление бабушки с пакетом в руках остановило его.

— Вот, — защебетала она, — пирог еще горячий. Вы мне потом скажете, пришелся ли он вам по вкусу. Но ваши рюкзаки битком набиты, мои бедные дети. Суньте-ка все это в один из наружных карманов. Симон, ты меня слышишь?

— Угу, — весьма нелюбезно пробурчал Симон.

Бабушка взглянула на него с изумлением.

— Ты все еще ходишь с похоронным видом? Если тебе так не хочется ехать, никто тебя не неволит. Я уверена, что Люк…

— Об этом и речи быть не может, — оборвал ее Симон. — Нет, нет, в путь, и чем скорее, тем лучше. А все эти сладости…

Он сунул пакет Люку под клапан, вскинул на плечи свой рюкзак и, рассеянно чмокнув бабушку, кинулся к калитке так стремительно, словно убегал от кого-то.

— Эй, Симон! Ты со мной даже не попрощался! — крикнула ему вдогонку Валентина.

— Привет… Пошли, Люк.

Но Люк не спешил. Он не собирался на всем пути от Фонтенбло до Нима терпеть капризы Симона. Надо, чтоб Симон это понял с самого начала. Поэтому он нарочито медленно пожал всем руки, сделав вид, что не слышит, как Фредерик насмешливо бросил ему: «Ни пуха вам, ни пера!»

Симон злился и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, глядя на это затянувшееся прощание.

— Что за китайские церемонии?.. Ведь уже почти десять!

— Либо ты вежлив, либо нет, одно из двух, — твердо сказал Люк, явно намереваясь ничего не спускать своему спутнику. — Куда мы идем — налево, направо?

— Направо. И у перекрестка свернем на дорогу в Немур. Семнадцать километров, я проверял по карте.

Чтобы не отстать от Симона, Люку пришлось попотеть, потому что тот несся как полоумный. Что ж, тем лучше, думал Люк, вчерашний мрак, видно, рассеялся, и впереди их ждут одни только радости: автостоп, разработанный маршрут и в конце пути — арены… Неужели все это ему действительно предстоит?! Он так размечтался прошлой ночью, что заснул лишь на рассвете, и все же не чувствовал сейчас никакой усталости, был в прекрасной форме и мог свершить самые невероятные поступки. Все вокруг казалось ему чем-то сказочным: как призывно горели старинные фонари у ворот замка и как красиво выглядело это новое железобетонное здание с полосатыми бело-зелеными жалюзи! Какая-то молодая женщина проводила его взглядом, и он не смог удержаться, чтобы не крикнуть ей: «Мы едем автостопом в Ним!»

Но Симон все к нему придирался:

— Ты что еле ползешь? Ноги у тебя ватные, что ли? Ну и слабак же ты!

— Да будет тебе, — весело отвечал Люк. — Так здорово идем! Лучше скажи, какая муха тебя вчера укусила? Ты что, поругался с Фредериком?

— Не то чтобы поругался, — как-то невнятно ответил Симон и снова помрачнел. — Наоборот, Фредерик был вчера как раз на высоте, конечно, на свой лад, в общем, играл в диктатора, как всегда. Но если бы я его послушался, я сейчас был бы знаешь где… Сказать?.. Нет, лучше об этом не думать! И потом, мне пришлось бы с тобой расстаться…

— Расстаться?

В ответ Симон только пожал плечами. Он молчал до самого перекрестка. Там он немного сбавил шаг и соблаговолил наконец объясниться. Дело в том, что Фредерик предложил ему, Симону, быть третьим в их группе, вместо предателя Станислава.

— Предложил… Это не то слово, нет, он не предложил, а просто приказал мне. А ты в это время бегал за своим дурацким фонариком, — продолжил в сердцах Симон. — Я ответил очень сухо: «Нет». Не могу же я тебя бросить — что обещано, то обещано. Но почему этот кретин не предложил мне поехать с ним неделю назад, когда я был еще совершенно свободен? Я попросил его отложить свой поход до нашего возвращения, но он психанул и как заорет: «Либо сейчас, либо никогда!» Господин альпинист, видите ли, считает, что в критической ситуации Бертран может сплоховать, а еще господин альпинист считает, что подстраховывать Бертрана должен не один человек, а двое, поэтому он мне милостиво разрешает занять маленькое местечко на его паршивом мотоцикле. А когда я не соглашаюсь, он приходит в ярость. Но, честно говоря, — добавил Симон с тоскою в голосе, — само предложение было для меня довольно лестным.

— Лестно там или не лестно, но признай, что твой кузен зарвался! — воскликнул Люк. — Значит, ему кажется нормальным, что ты меня бросишь, словно я вообще в расчет не иду. Ну и тип! Впрочем, ничего другого я от него и не ждал, и я рад, что больше его не увижу.

Симон бросил на Люка испепеляющий взгляд.

— Ты рад? Ну, ты силен! А мотоцикл? А восхождение? Тебе и в голову не приходит, болван ты этакий, что ради тебя я от всего этого отказался!

Люк хотел было что-то ответить, но слова застряли у него в горле. Ну и гад же этот Фредерик!.. А их прекрасное путешествие, а дороги, которые они должны пройти вместе, а приключения, которые их ожидают в пути, — все это, оказывается, не представляет для Симона никакого интереса! И тут Люк по-настоящему обиделся.