Автостопом по Галактике

— Историю, — прижимая к себе руку Артура, повторила Фенчерч.

— Чтобы ты представляла себе, какие со мной происходят истории. Это истинная правда.

— Знаешь, иногда люди рассказывают истории, которые будто бы приключились с лучшей подругой жены их двоюродного брата, но на самом деле эти истории, вероятно, чистой воды вранье.

— Ну, это почти такая же история, только она произошла в действительности, и я знаю, что она произошла в действительности, потому что она произошла со мной.

— Как история с лотерейным билетом.

Артур усмехнулся.

— Да. Я спешил на поезд, — продолжал он. — Приехал на вокзал…

— Я тебе рассказывала, — перебила его Фенчерч, — что случилось на вокзале с моими родителями?

— Да, — ответил Артур.

— Это просто проверка.

Артур взглянул на часы.

— Наверно, пора возвращаться, — проговорил он.

— Расскажи мне эту историю, — твердо сказала Фенчерч. — Ты приехал на вокзал.

— Я приехал на двадцать минут раньше. Я перепугал, когда отходит поезд. А может быть, — прибавил он после секундного раздумья, — Британская сеть железных дорог перепутала, когда отходит поезд! Раньше мне это не приходило в голову.

— Давай дальше, — засмеялась Фенчерч.

— Итак, я купил газету с кроссвордом и пошел в буфет выпить чашку кофе.

— Ты разгадываешь кроссворды?

— Да.

— В какой газете?

— Обычно в «Гардиан».

— Мне кажется, в «Гардиан» слишком заумные. Я предпочитаю «Таймс». Ты его разгадал?

— Что?

— Кроссворд в «Гардиан»?

— Я даже не успел взглянуть на него, — сказал Артур. — Я пошел в буфет, чтобы взять кофе.

— Ну хорошо, бери кофе.

— Я и взял, — подтвердил Артур. — Я также купил печенье.

— Какое?

— «К чаю».

— Неплохо.

— Мне оно тоже нравится. Взял все это, отошел от стойки и сел за столик. И не спрашивай меня, какой был столик, потому что это было не вчера и я уже забыл. Кажется, круглый.

— Хорошо.

— Значит, расположение такое. Я сижу за столом. Слева газета. Справа чашка кофе, посреди стола пачка печенья.

— Прямо-таки вижу ее своими глазами.

— Чего или, вернее, кого ты не видишь, потому что я еще о нем не упомянул, так это типа, который тоже сидит за столом, — сказал Артур. — Он сидит напротив меня.

— Как он выглядит?

— В высшей степени обыкновенно. Портфель. Деловой костюм. Судя по его виду, он был неспособен сделать что-то странное.

— Ага. Я таких знаю. Ну и что он сделал?

— Он сделал вот что: перегнулся через стол, взял пачку печенья, разорвал, вытащил одно и…

— Что?

— Съел.

— Что?

— Он его съел.

Фенчерч в изумлении смотрела на Артура.

— Как же ты поступил?

— При данных обстоятельствах я поступил так, как поступил бы любой англичанин, у которого в жилах кровь, а не вода. Я был вынужден посмотреть на это сквозь пальцы, — ответил Артур.

— Что? Почему?

— Ну, мы ведь к таким ситуациям не подготовлены. Я порылся у себя в душе и обнаружил, что ни воспитание, ни личный опыт, ни даже первобытные инстинкты не подсказывают мне, как я должен поступить, если некто, сидящий прямо передо мной, тихо-мирно крадет у меня одно печенье.

— Но ты мог… — Фенчерч подумала. — Знаешь, я тоже не уверена, что бы я сделала. Ну и что дальше?

— Я в негодовании уставился в кроссворд, — сказал Артур. — Не мог отгадать ни одного слова, глотнул кофе — он был слишком горячий, так что делать было нечего. Я взял себя в руки. Потом взял печенье, очень стараясь не заметить, что пачка каким-то чудодейственным образом оказалась вскрытой…

— Значит, ты не сдаешься и занимаешь твердую позицию.

— Я борюсь по-своему. Я съедаю печенье. Я ем его очень медленно, так, чтобы бросалось в глаза и он видел, что я делаю. Когда я ем печенье, — сказал Артур, — я ем его, как надо.

— И что он сделал?

— Взял еще одно. Честно, так и было. Он взял еще одно печенье и съел его. Чистая правда. Как то, что мы сидим на земле.

Фенчерч заерзала в каком-то непонятном смущении.

— Сложность состояла в том, — продолжал Артур, — что в первый раз я промолчал, а во второй начать разговор было еще труднее. Ну что я должен был сказать? «Извините меня… я не мог не заметить, э-э…» Не получается. И я сделал вид, что не замечаю, пожалуй, еще старательнее, чем раньше.

— Ну знаешь…

— Я снова вперил глаза в кроссворд и по-прежнему не мог сдвинуться с места, но при этом частично проявил ту силу британского духа, которую Генрих V выказал в день Святого Криспина…[10]

— И что дальше?

— Я вновь пошел напролом. Я взял второе печенье, — сказал Артур. — И на секунду мы встретились взглядом.

— Вот так?

— Да, то есть нет, не совсем так. Но наши взгляды скрестились. Всего на секунду. И тут же мы оба отвернулись. Но я тебя уверяю, что в воздухе пробежала искра. Над нашим столиком образовался очаг напряженности. Примерно в это самое время.

— Еще бы.

— Так мы съели всю пачку. Он, я, он, я…

— Всю пачку?

— Ну в ней было всего восемь штук, но в те минуты мне казалось, что прошла целая жизнь. Наверно, гладиаторам на арене и то было легче.

— Гладиаторы сражались на солнцепеке, — сказала Фенчерч. — Физически они страдали больше.