Автостопом по Галактике

Она со вздохом подняла маленькую пластиковую занавеску, закрывающую иллюминатор, и посмотрела на крыло самолета.

Сначала она хотела позвать стюардессу, но потом решила: нет, черт возьми, ни за что, этот спектакль для нее, миссис Э. Капельсен, и только для нее.

К тому времени как двое пришельцев из мира непредсказуемого наконец-то соскользнули с крыла и завертелись в воздушном потоке, она значительно приободрилась.

С огромным облегчением она подумала, что практически все, что она знала раньше, не соответствует действительности.

Утром Артур и Фенчерч проспали допоздна у нее в переулке невзирая на постоянные стоны реставрируемой мебели.

Вечером они проделали все заново, только в этот раз прихватив с собой два плейера «Сони».

27

— Все это очень хорошо, — через несколько дней сказала Фенчерч. — Но я должна знать, что со мной произошло. Понимаешь, между нами есть разница. Ты что-то потерял, а потом нашел, а я нашла, а потом потеряла. Мне надо снова это найти.

Днем Фенчерч была занята, и Артур решил устроить для себя день телефонных звонков.

Мюррей Бост Хенсен работал журналистом в одной из газет, что печатаются крупным шрифтом на страницах маленького формата. Я был бы очень рад отметить, что эта работа не отразилась на нем дурно, но, к сожалению, не могу покривить душой. Однако Артур все равно ему позвонил, так как то был единственный газетчик среди его знакомых.

— Артур, чайник ты мой старый, дружок ты мой ржаной, как клево тебя слышать. А говорили, ты улетел в космос или что-то в этом роде.

Мюррей разговаривал на собственном языке, самолично изобретенном для собственных надобностей. Больше никто на свете на нем изъясняться не мог — более того, никто даже не мог понять, что хочет сказать Мюррей. Слова здесь ничего не значили. А те, которые все-таки что-то значили, успешно тонули в потоке бессмыслицы, так что слушатель их просто не замечал. Но когда слушатель наконец понимал, какие из слов хоть что-то значат, беседа часто принимала неприятный оборот.

— Что? — переспросил Артур.

— Слухи ходят, мой слоновый бивень, старая ты кочерыжка, слухи ходят. Не исключаю, что все это туфта, но, возможно, в итоге придется тебя интервьюнуть.

— Мне нечего сказать. Это был обыкновенный треп в пивнушке.

— На том и стоим, дорогой ты мой рыбий глаз, на том и стоим. К тому же он отлично вяжется с другими сюжетами недели; если хочешь, даже можешь все отрицать. Извини, у меня что-то вывалилось из уха.

Последовало недолгое затишье, в финале которого Мюррей Бост Хенсен снова объявился на другом конце провода. На сей раз в его голосе слышалось неподдельное потрясение.

— Просто вспомнил, какой вчера был странный вечер, — сказал он. — Тем не менее, старик, не знаю, липа это или вовсе дуб, но как ты себя чувствуешь в связи с тем, что прокатился на комете Галлея?

— Я не катался на комете Галлея, — ответил Артур с подавленным вздохом.

— Прекрасно. Как ты себя чувствуешь в связи с тем, что не прокатился на комете Галлея?

— Вполне спокойно, Мюррей.

Воцарилась тишина — Мюррей записывал ответ.

— Вполне достаточно, Артур, вполне достаточно для меня, Этель, мира и его окрестностей. Вяжется с общей шизовой атмосферой текущей недели. Мы думаем сделать шапку «Семь чудиков на неделе». Здорово, а?

— Очень хорошо.

— Звучит, да? Сначала у нас тут рассказ о человеке, на которого всегда льет дождь.

— Что-о?

— Сущая правда, разрази меня гром. У него все записано в маленькой черной записной книжке и проверено на всех человеческих и нечеловеческих уровнях. В Гидрометеоцентре все оборзели и опуделели, со всего света слетаются чудные гномики в белых халатах со своими линейками, ящиками и каплемерами. Артур, этот человек уникум, феномен. Я сказал бы даже, что он чудо природы всего западного мира. Мы называем его Бог Дождя. Здорово придумано, а?

— Я, кажется, с ним знаком.

— Звучит! Что ты сказал?

— Я, кажется, с ним знаком. Он все время жалуется, да?

— Невероятно! Ты знаком с Богом Дождя?

— Если это тот же самый парень. Я посоветовал ему перестать ныть и показать кому-нибудь его записную книжку.

Мюррей Бост Хенсен ошеломленно притих на другом конце провода.

— Ты сделал его миллионером. Без дураков — ты его настоящим миллионером сделал. Слушай, ты знаешь, какие бабки платит ему турагентство только за то, чтобы он не ездил в этом году в Малагу? Я не говорю о проекте орошения Сахары и всякой такой фигне; перед этим парнем открывается совершенно новая карьера, даже если он просто не будет ездить в определенные места. Артур, этот человек превращается в чудовище. Может, даже придется присвоить ему титул победителя нашей викторины. Послушай, Артур, может, понадобится сделать статью о тебе: «Человек, который сделал Бога Дождя». Звучит, да?

— Неплохо, но…

— Может, придется тебя сфотографировать под дождем из садового шланга, но все будет нормально. Ты где находишься?

— Э-э, в Айлингтоне. Послушай, Мюррей…

— В Айлингтоне!

— Да…

— Ну, а как тебе главная сенсация недели? Тут уж точно чудеса в решете. Про летающих людей слышал?

— Нет.