Автостопом по Индонезии и к папуасам

Пошли в темноте. Точно, собралась под молельным навесом вся взрослая часть мужского населения деревни. Все в юбках, шапочках, довольно темнокожие, но без бород (у одного жидкая бородёнка). Меня сразу на почётное место, типа шейх приехал. Все очень обрадовались и начали читать молитвы, на меня поглядывая. А я размышлял о том, что выпил чая слишком много – я же не знал, что на собрание поведут. Потом раздали всем еду, сладкую кашу. Сидят и не едят, я тоже не ем. А они, оказвается, ждут когда я начну. Минуту ждали все, смотрели друг на друга. Только я к каше прикоснулся, все ложками застучали и давай поглощать кашу. Потом же некоторые стали курить!

– Эй, – говорю, – что курите-то, мечеть – святое место!

– Да разве ж то настоящая мечеть? Навес просто!

Но те, которые не курили, на курящих поглядели укоризненно.

– А вы арабский понимаете? – интересовался я.

Один нашёлся, в Медине учился. Крутой. Остальные, вероятно, из молитв понимают не больше, чем верующие других религий. Потом пошли домой, и там накормили меня снова.

Утром покинул деревушку и поймал грузовик на паром обратно. В кузове ехали крестьянки, спрятавшись среди фруктов, чтобы не платить за паром. И вот я опять уже в порту.

Наутро в порту – несколько изменений.

Нашёлся капитан контейнеровоза на Таракан. Накануне вся команда меня зазывала, а кэпа не было. И вот он появился. Говорит – сегодня, иншалла, поплывём. Я ему: возьми меня. Но начались «Старые песни о главном».

«Мой корабль грузовой. Пассажирские вон там».

«Мое судно не берет пассажиров».

«Погода в океане сумасшедшая, укачает».

Наконец, он вспомнил коронное:

«Мой босс, моя компания, мой хозяин не разрешит брать пассажира».

Справки АВП и другие подтверждения его не убедили, у него были свои резоны. Ничего, научусь и плавать, и справок наделаю столько, что уже потом все будут меня брать. А пока Бог с ним, пошел к другому, который на Нунукан. Накануне уже подружился с командой, угощали меня на борту, кэпа не было. А сейчас есть. А сам пароход уже по ватерлинию погрузился в море, грузы и в трюме, и на палубе, и погрузка продолжается.

Капитан – вредного типа старикашка.

Так тараторил по-индонезийски, что я понял лишь то, что его судно грузовое, брать он меня не будет, и, кроме того Нунукан находится якобы в погранзоне, для чего я должен взять пропуск («Сурат джалан»). Ну, пока я буду делать этот пропуск, он конечно придумает ещё чего-то.

А платформа с четырьмя прикрепленными к ней судёнышками (которые тоже шли на Калимантан) уплыла, вместе с той деревянной посудиной, которая хотела меня взять – и след простыл! Конечно, в порту такая давка, суда стоят в три слоя (и всем нам приходится лазить, как обезьянам, с парохода на пароход по каким-то верёвкам, цепям, шинам), ну и отогнали эту платформу тоже, а я думал, она приделана навсегда. Так быстро всё меняется – непросто уследить. Надо, найдя любой приличный пароход, сидеть на нём до упора, пока не появится капитан, и быстро решать уплывательный вопрос, и с судна уже не уходить.

Морской заяц

С таким мыслями я вышел через дырку с территории порта и направился в интернет. Чтобы написать сообщения домой и скопировать на диски накопившиеся у меня фотографии. После этого, уже ближе к вечеру, я решил напоследок наведаться в порт, чтобы проверить, не изменилось ли там чего.

Пришли несколько новых судов, одно в Малайзию, другие ещё куда-то. Мой папуас всё сторожил железяки, никак его судно не появлялось.

Тем временем у соседнего причала, который не охранялся (он называется Ро-Ро-терминал) образовался большой пароход-паром «КМ КУМАЛА», идущий на Калимантан (город Банджармасин). Эта «Кумала» ходит каждые 2 дня и перевозит грузовики, легковушки, коробки, ящики и людей (за деньги). Как раз она только что разгрузилась и уборщики подметали внутри. Паром размером с советский длинный пятиэтажный дом.

Я зашёл в огромное чрево парохода и на недоуменные вопросы уборщиков сказал, что ищу капитана. Мне показали наверх. Капитан, как известно, обитает на самой верхушке парохода, чтобы утонуть последним. Перед ним тонут пассажиры ВИП-класса, до них – первого класса, самыми же первыми идут ко дну пассажиры экономического класса и грузовики в трюме.

Поднявшись наверх, капитана я не нашёл – он важная фигура, он на берегу чаи гоняет, отдыхает, не капитанское то дело – следить за погрузкой. Подумал, что уходить с судна не следует, тем более, что сегодня оно же и отходит, и я сел дожидаться капитана в буфете. Где имеется бесплатный кипяток. Потом я подумал, что капитану я срочно не нужен, ведь дело капитана – вести пароход, моё дело – на нём ехать, а уже дело Господа Бога устраивать все эти события лучшим образом. Поэтому я из буфета не уходил.