Автостопом по науке. 70 фактов из истории великих открытий

Неудивительно, что и комплекс древней кхмерской столицы Ангкор поражает грандиозностью замысла и воплощения. Весь комплекс представлял собой карту звездного неба: сам город Ангкор-Тхом, который также называют Большим или Великим Ангкором, символизировал созвездие Дракона. Основанный в конце IX века Яшоварманом I, он скоро был переименован в Ангкор (что в переводе с санскрита и означает «главный город», «священный город» или «столица») и разросся в город площадью 200 км² и с населением более 800 000 человек в период расцвета. По подсчетам ученых, только над постройкой водохранилища Западный Барай, построенного как отражение первозданного океана индуистской космогонии и заодно используемого для орошения рисовых полей, трудилось около 200 000 человек. А в одном из крупных местных храмов, Та-Пром, была найдена надпись, что ежегодно более 66 000 крестьян выращивали около 2000 тонн риса, чтобы прокормить 12 640 жрецов и танцовщиц, которые постоянно жили внутри. Возможно, поэтому сама просторечная вариация названия «Ангкор» звучит практически как «онгко», что буквально переводится как «рисовые зерна». Прибавление «Ват» к названию сооружения уходит корнями к палийскому «ваттху-арама» («место, где построен храм»).

По подсчетам ученых, только над постройкой водохранилища Западный Барай, построенного как отражение первозданного океана индуистской космогонии и заодно используемого для орошения рисовых полей, трудилось около 200 000 человек.

Ангкор-Ват никогда не был заброшенным в джунглях храмом. После падения империи кхмеров в XV веке там продолжали жить монахи, а ров охранял сооружение от вторжения буйной растительности. По одной из версий, те самые хитроумные ирригационные системы, сохранившие для нас наследие древних кхмеров, и могли способствовать превращению процветающего комплекса в памятник прошлого. Ученые из США, изучающие и работающие над восстановлением Ангкора, предполагают, что сами уникальные ирригационные сооружения, которые было крайне сложно поддерживать в рабочем состоянии при изменяющемся климате, и стали причиной его упадка. Примерно в то же время в Европе было затяжное похолодание, а в Центральной Америке цивилизация майя страдала от засухи. Не исключено, что и в Юго-Восточной Азии годы выдались неурожайными, что спровоцировало народные волнения.

По другой версии, упадок Ангкора вызвали распри местных феодалов еще до того, как тайское государство Аютайя покорило империю кхмеров. Мало кто видит завоевание города причиной его упадка. Местная знать и духовенство были теми, для кого построен Ангкор-Ват. Там же хоронили царей, и тут они, подобно египетским фараонам, не отказывали себе ни в чем, украшая храм тысячами скульптур, резных барельефов и других украшений. В их числе 2000 фигур апсар (небесных дев) и 8 гигантских панно на первом ярусе, изображающих ключевые сюжеты индуистской мифологии, например «Пахтанье Молочного океана» (тысячелетнее взбалтывание воды богами и демонами с целью обрести нектар бессмертия и освободить 14 драгоценных сокровищ) и «Битва на Курукшетре» (центральное событие «Махабхараты»). Резьбой в храме было покрыто все: колонны, перемычки и даже крыши, а одни из ворот настолько велики, что в них свободно можно было заезжать верхом на слоне. Возможно, цари и придворные, пользовавшиеся властью, способной возвести менее чем за 40 лет столь масштабное сооружение, и решили в какой-то момент обратить свои солнцеподобные лики к прибыльной морской торговле или просто построить новые храмы в честь самих себя, обделив вниманием старые святыни (что, кстати, было для древних кхмеров довольно характерно).

По другой версии, упадок Ангкора вызвали распри местных феодалов еще до того, как тайское государство Аютайя покорило империю кхмеров. Мало кто видит завоевание города причиной его упадка.

Первыми европейцами, увидевшими величественный камбоджийский храм, стали португальские монахи Диогу ду Коуту (1550 год) и Антониу да Мадалена (1586 год). Последний был весьма впечатлен этим зрелищем и назвал храм «таким необычным сооружением, что невозможно описать его пером, тем более что он не похож ни на одно другое здание в мире. У него есть башни и украшения и все тонкости, которые человеческий гений только может себе представить». Французский миссионер Шарль-Эмиль Буйево, следующий европеец, оставивший письменные свидетельства, добрался до Ангкор-Вата лишь в середине XIX века. Но по-настоящему открыл его для Запада Анри Муо, и произошло это 22 января 1860 года.