Аввакумов костер

Действительно очень скоро, уже 5 декабря, Симеон, в который раз восхитившись мудрой предусмотрительностью Газского митрополита, окончательно понял, что Паисий Лигарид, возможно, мудрее даже самого Лазаря Барановича...

Дело же было так... 5 декабря на седьмое заседание собрались в столовой избе государя.

Когда привели Никона, встал Антиохийский патриарх Макарий и объявил, что вселенские патриархи пришли в Москву не милостыни просить, а судить.

— Мы все четыре патриарха — преемники святых апостолов. Я — преемник князя апостолов Петра. Мой брат Паисий — преемник — Иакова, брата Господня. Всё, что мы будем говорить, это от уст апостолов и евангелистов!

Затем слово взял патриарх Паисий.

— Никон! — вопросил он. — Зачем ты с клятвою от патриаршего престола из Москвы отошёл?

Сурово и властно, как и подобает настоящему патриарху, говорил Паисий.

Но Никон тоже не прост был.

— Пошто ты спрашиваешь меня? — спросил он. — Кто ты такой?

— Разве ты не понял, что я, Александрийский патриарх, вселенский судья! — сказал Паисий.

— Тогда и суди себя по тому же правилу, как и нас, — заявил Никон. — В Александрии и Антиохии, как и в Москве, патриархов нет. Александрийский — в Каире живёт. Антиохийский — в Дамаске. Ну а Московский — в Воскресенском монастыре.

Переглянулись вселенские патриархи.

— Никон! — вопросил Макарий. — Зачем ты велел писать себя патриархом Нового Иерусалима?

— Ещё одна вина моя забыта... — смиренно покаялся Никон. — В прошлом собрании Рязанский архиепископ Иларион обвинял меня, будто я называл Макария и Паисия неистинными патриархами. Признаю, что говорил такое. Мне достоверно известно, что в Александрии и на Антиохийской кафедре другие теперь патриархи сидят. Пусть великий государь прикажет свидетельствовать, что это не так, а патриархи пусть присягнут на Евангелии.

Тягостное молчание воцарилось в столовой избе.

Беспощадно точный удар нанёс Никон. И поклясться на Евангелии было нельзя, и не клясться невозможно. Долго переговаривались между собой патриархи. Макарий вроде готов был принести клятву, но Паисий опередил его.

— Мы — истинные патриархи! — объявил он громогласно. — Мы — не низверженные патриархи. Сами мы не отрекались от престолов. Разве турки чего без нас учинили. Но если кто-то дерзнул вступить на какой-либо наш престол по принуждению турок, го он не патриарх, а прелюбодей. А клясться на Святом Евангелии архиерею не подобает.

Мудро ответил отставной патриарх Паисий, только патриарха Никона ответ не удовлетворил.

— Свидетельствую Богом, — сказал он, — от сего часа я не стану говорить перед вами, пока Константинопольский и Иерусалимский патриархи сюда не будут.

Не удовлетворил ответ Паисия и самого Алексея Михайловича.

В тот же день званы были Лигарид и Симеон Полоцкий к государю. Симеон — переводить, а Лигарид — ответ держать.

Напрямик спросил государь у Лигарида, действительно ли патриархи Паисий и Макарий владеют своими престолами или опять Мелетий решил надуть его.

— Напрасно изволишь гневаться, великий государь... — спокойно ответил Лигарид. — Гнев этот вызван незнанием вопроса. Патриарх Макарий никогда в Антиохии не бывал, живёт в Египте, но в этом нет ничего удивительного. То же самое и с Паисием. Он действительно не занимает сейчас патриаршего престола. В настоящий момент Александрийским патриархом является Иоаким Первый. Но если государь употребит своё влияние и заплатит туркам достаточно денег, они выгонят Иоакима и восстановят на престоле Паисия. Это дело там обычное...

— Блядин ты сын! — вскричал Алексей Михайлович, перебивая перевод Симеона. — А может, туркам заплатить ещё, чтобы и тебя на митрополии восстановили?!

Замирая от страха, переводил слова государя Полоцкий. Но не смутился Газский митрополит.

— Чтобы восстановить меня на митрополии, — спокойно ответил он, — не надо платить туркам. Если великий государь пожелает отблагодарить меня, он должен написать соответствующее послание патриарху Нектарию и послать ему богатые подарки.

Вот так спокойно и достойно отвечал великому государю Паисий Лигарид. Страшно было Симеону Полоцкому, когда он переводил его ответ на русский язык, но и страх не мог побороть восхищения и гордости за Газского митрополита.

Видно, спокойствие Лигарида удивило и государя.

— Спроси, — приказал он Полоцкому, — почему этот гнусный мошенник думает, что я стану тратить деньги, чтобы устраивать дела разных проходимцев?

Теперь Полоцкий уже не так боялся, не стал переводить ругательств. Чуть улыбнулся Лигарид, поняв это.