Аз есмь

Денис Матусов Аз есмь

Тьма, живая тьма, алчущая плоти и крови нависла над миром, что всё ещё оказывал сопротивление. Стартовали ядерные ракеты. Ядерная зима была меньшим злом для мира по сравнению с судьбой, уготованной, пока, ещё живущим Разрушителем Миров, как он сам себя величал. Били по врагу видимые и невидимые в оптическом спектре лазеры с мазерами, вызывая разрушительные скачки напряжения, но что значит такая малость на фоне тотального разрушения?

Ветра дули так, слово бы задались целью содрать атмосферу. Моря вскипали, а реки текли вспять, но не находили истока. Горы обрушилась в озёра пышущей жаром глубин магмы. Боевые генералы от отчаяния разворачивали даже многочисленные слои-уровни прежде нещадно высмеиваемого ими торсионного поля. Оно то, пока, ещё и сдерживало древнее зло, что спало так долго, набираясь лиходейской мудрости. Скачком изрядная часть пространства местной солнечной системы из трёхмерной стала четырёхмерной. Погибли миллионы, быть может, даже миллиарды? Зато от новоявленного Разрушителя Миров удалось отгородиться… нет!

Страшные когти, мельчайший из которых величиной с высочайшую гору преодолели пространственный барьер, разрывая четырёхмерное пространство, ещё сильнее искажая метрику гибнущего мира. Однако даже когти из тьмы, отрицающей саму реальность света, всё ещё не могли добраться до центрального генератора торсионного поля, скрытого в главной сфере-веретене. Не хватало малости. Тогда раздались страшные слова, на порядок увеличивающие мощь древнего зла, что, пробудившись, вознамерилось уничтожить породивший его мир. Даже сверхъестественные хранители мира, почитаемые богами, оказались бессильны противостоять открытию Кладезя Бездны. Их так долго копившиеся силы для сокрушительного удара по Разрушителю Миров, канули втуне. Сами же слова, точнее их ничтожно малая часть посильная для смертных звучали следующим образом, если перевести их с тёмного наречия:

– Аз есмь Древний!

– Аз есмь Древний.

– Что умер и снова живёт!

– Что умер и снова живёт?

– Что весь мир убьёт!

– Что из мира уйдёт!

– Стой, ты же сам этого хотел! Ты же хочешь? – раздавалось в моих мыслях. Однако я в облике агатового дракона уже складывал крылья, что затеняли этот мир, повергая его обитателей в ужас. Затем стягивая своё тело планетарного размера почти, что в точку. Я мыслящая суперточка, живая чёрная дыра в пространстве и времени. Я могу отомстить всем, кого только знаю, жизней лишить, а может и сами души сковать каменной вечностью, как вкрадчиво советует ставший давно привычным голос моего верного помощника. Для него единственного нет участи жертвы в моём плане мести, что больше не радует меня. Я могу отомстить, но не хочу. К чему мне жизни этих жалких, ничтожных существ? Зачем мне вечность с ними пусть даже в роли почти всесильного дьявола?!

Я устал, я ухожу сквозь прокол реальности прочь из опостылевшего мира, который даже уничтожать, себя не уважать. Пусть восстанавливают, если смогут. Не хочу добивать, как добивали дорогих моему сердцу когда-то…

***

Кто я, где я? Вспоминаю и осознаю, что последнее время примитивно рассуждаю, прямо как смертный какой-то. Быть может, утратил дьявольской изощрённости ментальную оболочку в бою? Да ещё, как будто бы не совсем собой являюсь. Вроде бы более-менее привычную телесность обрёл. Определённо теплокровное тело. Хотя кровь следует разогреть, разогнать по жилам. Однако зрение сфокусировать не получается. Глаза, что ли не на месте?

– А я говорил, а я предупреждал! – раздался злорадный голосок у меня в сознании. Увязался за мной всё-таки зараза!

Хотя причины злорадствовать у моего симбионта определённо есть. Новый мир передо мной хорош, определённо хорош, по сравнению с затянутым ядовитым смогом прежнем миром. Но сам я в мёртвом тело откуда лишь недавно отлетела измученная душа. Тело же не привычное, тело крылатого единорога сковано, запечатано, привязано к местной Луне или как здесь называется ночное светило?

– Да, да ты ошибся! Вот, что значит не слушаться моих ценнейших указаний. Вместо того, чтобы стать молодым, перспективным пожирателем миров, стал крылатой единорожкой, взнузданной и привязанной на каком-то захолустном спутнике никчёмного мирка.

Он прав, определённо прав! Как же я мог так ошибиться?! Это тело не жеребца, а кобылы!!!

Почему-то эта сравнительно мелкая неприятность взбесила меня куда больше, чем перспектива уничтожить родной мир, где я родился и вырос. Возможно, это просто стало последней каплей…

Мигом, да что там мигом, за долю секунды я обзавёлся всем, что полагается жеребцу, убрав всё кобылье. Многократный избыток вложенной силы заодно освободил меня от смехотворно слабой привязи и узды. Вперёд в новый мир или сначала следует разобраться с доставшими по наследству обрывками воспоминаний?