Аз Есмь Мудищев (СИ)

Самоуверенный пассажир выхватывает нож, искренне веря в силу своего контрактного спрута, но я мгновенно перехватываю руку с оружием и ломаю её чуть выше запястья, отбирая клинок. За пару секунд я наношу больше двадцати сверхбыстрых ударов, превращая здоровенного амбала в сочащийся кровью, безжизненный и бездушный кусок мяса.

Потерявший управление, быстро едущий пикап чиркает бортом брошенные машины, но это не мешает стрелку в кузове и он атакует с воинственным кличем:

— Сдо-о-о-о-а-а-а-а! — но его голос срывается на истошный вопль, когда моя худая рука, пробивает заднее стекло кабины, разрывает его живот, а пальцы хватают позвоночник, чуть выше тазовой кости.

С нечеловеческой силой затягиваю мужика внутрь салона, ломая позвоночник. С мокрым треском тело стрелка складывается в противоестественную сторону, укладывая затылок на пятки.

Авто продолжает движение, пугая небеса и зрителей наполовину затянутым в окно телом, и гримасой последней агонии, на окровавленном лице.

А я уже выбиваю водительскую дверь и, одним движением дотянувшись и сорвав пулемёт с ложемента, спрыгиваю на землю. Из соседних дворов ко мне уже приближаются две группы по пять сочных душ.

Они успевают выкрикнуть фразу призыва и открыть огонь, когда я даю по ним длинную очередь. Бегут в лобовую, в полный рост, совершенно не волнуясь о пулях, ведь доспех духа надёжно защищает от такого. Но их уверенность в себе резко снижается, как только им удаётся разглядеть все подробности залитого кровью места битвы.

Ничего, сейчас я вас ещё больше удивлю!

— Аз есмь Мудищев! — громогласно представляюсь новоприбывшим, стараясь при этом не заржать от столь нелепого пафоса. — Падите ниц, жалкие черви!

Ну и чтобы помочь им с принятием верного решения, наполняю энергией остатки патронов в пулемёте и коротко, по два выстрела, посылаю пули в их незащищённые коленные чашечки.

Самоуверенные наёмники быстро растеряли боевой запал вместе с ногами, которые просто отрывало зачарованными пулями, и от которых вообще не спасал доспех духа. От мерзких тварей тоже отрывало знатные куски, что и послужило причиной их моментального, массового бегства. Опричники бы обзавидовались таким боеприпасам!

В общем, будь ты хоть трижды профессионалом, но от адской боли это не спасает. Меньше чем за минуту оба отряда потеряли боеспособность, и мне осталось лишь собрать их души, да наведаться в поместье Ушаковых за десертом.

Пафосно, насколько это возможно, когда ты выглядишь как оборванец, я бросил пулемёт и приблизился к бойцам, многие из которых уже были без сознания.

— Это конец вашего существования! Прокляните того, кто послал вас на смерть, и примите свою судьбу! — проговорил я с мрачной торжественностью и медленно пошёл среди лежащих тел, касаясь каждого и собирая души.

Видео дрон тихо жужжал рядом и снимал крупным планом, как с лиц наёмников исчезает гримаса боли после моего прикосновения. Драматичность действа подчёркивала гробовая тишина среди оставшихся, самых стойких зрителей.

Когда закончил, заметил два отряда опричников, которые пристально следили за мной визорами чёрных шлемов и держали оружие наизготовку. Хм, ждут, что я стану одержимым после такого активного боя? Ладно, развею их опасения и заодно уйду красиво.

— Возмездие близится! Я иду за тобой, Ушаков! — утробно взревел я и сорвался с места размытым силуэтом.

Получилось просто замечательно! Я не смог сдержать улыбки — сейчас народ проникнется, восславит меня и с радостью избавит от обузы в лице Алёнки, желая получить такого как я в родственники!

Дрона пришлось нести в руках, чтобы он не отстал, потому что меньше чем за минуту я пересёк город и остановился на другом берегу реки, где раскинулись многочисленные поместья родов и династий.

Конец моего маршрута оказался большим, трёхэтажным особняком с огромной внутренней территорией, огороженной трёхметровым забором.

Я медленно и грозно подошёл к массивным, глухим воротам. Камера отлетела назад, давая общий план ухоженной, широкой улицы и меня, с ног до головы измазанного в крови.

С усмешкой осмотрел эту чисто номинальную преграду и вновь громогласно толкнул пафосную речь на весь район, распугивая птиц и заставляя остановиться в недоумении идущих по своим делам родовых:

— Аз есмь Мудищев! И воздам я нечестивцам за гордыню их и за трусость их! И да низвергну их в бездну отчаяния и боли, и да пребудут они там веки вечные! Да будет так, именем моим!

Ну и вдарил с ноги по воротам.

Тяжёлую конструкцию вырвало вместе со столбами и она впечаталась в стену, с лёгкостью ломая довольно толстую кирпичную кладку второго и третьего этажа, плюс, обрушивая плиту перекрытия между ними.

Сразу же началась паника и всюду забегали крепостные, правда большей частью они бежали в строго определённом направлении — за территорию поместья. И не с пустыми руками, ага.

Из разбитых окон выскочило несколько человек, в окружении мощных мерзких питомцев, да набежали вооружённые люди, общим числом сто, с духами попроще.