Азъ есмь Софья. Царевна

— Так ведь нет на тебе проклятия…

— И мне то ведомо. Но никто не мешает пользоваться народными страхами в своих целях?

— Сонечка, ты идешь?

Иван Морозов словно из воздуха соткался рядом. Царевна кивнула.

— Да… идем?

Возражений не было.

* * *

— Соня, ты уверена, что это надобно делать именно сейчас?

— Надо. И — да, я уверена. На Сечи и в Крыму казаков хватит. Да и Ромодановский там, и войска хватает. А тут — мы ж не воюем!

— Но мы помогаем!

Софья пожала плечами.

Ну и что? Грех не помочь соседу! Особенно такому, который может тебе создать проблемы!

— Тебе жалко?

— А что нам это даст?

— Мастеров по шелку, по бумаге, по боевым искусствам — в Китае много знают, грех этим не воспользоваться. К тому ж нам Сибирь заселять надобно. Вот и будем то делать, пока никто не мешает.

— А кто помешать может?

— Маньчжуры.

— Подробнее?

Софья задумчиво взяла очиненный уголек, коснулась расстеленной на столе карты. Кривой, корявой, но карты ж!

— Вот это — Амур — река. Края там богатые. Лес, зверь, золото, все и не перечислить. А вот это — Китай. И коли мы сейчас на Амуре закрепляться начнем… тебе с той стороны татарва надобна?

— Мне ее и так хватило с лихвой. Так что там у нас?

Софья вздохнула. Поглядела на брата. Лешка у нее, конечно молодец, но слишком уж он порывист. Слишком активен… Огонь и ветер! Сейчас гвардию под себя переделывает — и весь в военных делах. А рутину кому тянуть? Не стратег он все ж таки, тактик. Но на то при нем она есть.

— Вот смотри, после войны примерно лет десять назад, ну, чуть поболее, Китай к югу от реки Янцзы разделился на три части. Большую часть себе захапали маньчжуры. Там провинции Хунань, Цзянси и Чжецзян, а так же кусок Гуйчжоу и Гуанси…

— Звучит препохабно. Как ты все это выговариваешь?

Софья хотела зашипеть на брата, но по искоркам в голубых глазах поняла, что ее просто поддразнивают.

— Лешка, будь серьезнее!

— Соня, будь проще — и тебя можно будет слушать без заворота ушей!

— Твои б надрать! — мечтательно — ехидно протянула девушка. Алексей тут же принял строгий вид.

— Эй — эй, это покушение на царя! Между прочим, богоданного и все остальное. Что там патриарх говорил?

— Который?

— Адриан, разумеется. Питирим меня уже не интересует.

Ну да, месяца не прошло, как сменился патриарх, а церковь уже начала чувствовать его тяжелую лапку. А то ж!

Адриан отлично понимал, кому обязан своим избранием и постепенно, уверенно, серьезно проводил политику, выгодную Алексею Алексеевичу. Повышал уровень грамотности, поговаривал об открытии при монастырях школ… Софья против не была.

Вот в своем времени ей дико не нравились монастырские школы, но кто учителя? Такие же чинуши от церкви? Пфе! Им не то, что ребенка, им таксу на ответственную передержку не доверишь!

Но здесь‑то, где сильна вера! Истинная, искренняя, где любой человек даже не верит — верует всей душой? Может, пусть так оно и остается?

А веру надо воспитывать. Чтобы любой, кто полезет, тут же получал отпор. Извините, но в чужой храм со своими молитвами не ходят. С другой стороны, надо и веру отделять от фанатизма. И раскол постепенно сглаживать. Каторжный труд, как бы не на несколько десятков поколений. Ахнули одним махом, расхлебывай теперь! И Адриан это понимал. И действовал соответственно.

— Что царь — он своим людям отец и все его дела от Бога.

— Это хорошо, это правильно. Так что там с Китаем?

Софья усмехнулась.

— А что с ним может быть?

— Кто там чего не поделил? И что там за провинции Ху… тьфу! Так вот и осквернишься…

— Переживешь.

— Так вот, маньчжуры сейчас активно доедают остатки империи Мин. И реально от нее остались три осколочка. Гэн Цзиньчжун в Фуцзянь, Шан Кэси в Гуандуне и У Саньгуй в Юньнане. У Саньгуй уже воюет, к нему присоединился Гэн. У него войско примерно тысяч сто пятьдесят…

— Сколько!?

— Столько, Алешенька. Столько. Но он воюет на два фронта. С маньчжурами — и с Чжэн Цзином.

— И может проиграть?

— Еще как.

— А ты что предлагаешь?

Софья усмехнулась.

— Шан Кэси стар. Его сын мог бы вступить в войну, но отец удерживает. А зря… С другой стороны, старикам свойственна осторожность, но если мы пообещаем свою поддержку и помощь… на Урале льются неплохие пушки, например, опять же, взрывчатка…

— Поделимся секретом?

— Нет. Изделиями. Может быть, он и вступит в войну. И это увеличит шансы Гэна.

— А еще?

— Умничка. Посольство поедет к Чжэн Цзину. Сейчас он одинок, а мы ему пообещаем многое. Торговлю, помощь… они же пиратством живут!

— И?

— Пусть пиратствуют где надо и с нашей помощью.

Софья смотрела лукаво. Алексей не выдержал и поцеловал ее в кончик носа.

— Сестренка, я тебя обожаю. Ты просто лиса.

— Стараемся. Все для тебя, братик. Надобно еще с Ваней поговорить, чтобы все просчитал, все ж таки много денег потребуется.

— Ну, ты ведь начала с Европой торговать?

Софья довольно улыбнулась.

— Алешенька, пусть от них хоть какая польза будет. Считаем?

— Считаем!

Михайло Корибут, с легкой руки Марфы, да и Яна Собесского, создал ее товарам режим наибольшего благоприятствования. Теперь возить товары через Польшу русские купцы могли почти невозбранно. А если кто из панов пытался срубить деньгу поборами…