Азагот (ЛП)

– Нет. – Улыбка Метикора стала шире. – Также, с сегодняшнего дня, как только я уйду, для Мемитимов путь к твоим владениям навсегда будет отрублен. – Он гордо расправил грудь. – Конечно же, моих рук дело. Ты никогда больше не увидишь своих сыновей и дочерей.

Лиллиана в ужасе раскрыла рот, но Азагот абсолютно никак не отреагировал на слова Метикора. Неужели ему совсем нет дела до своих детей? Медленно, словно такая ситуация была обыденным делом, Азагот повернулся к сыну спиной и уставился на огонь.

– Ты мне не нужен, – тихо произнёс он. – Проваливай.

Сердце Лиллианы сжалось, как алюминиевая фольга, когда на лице Метикора отразилась боль. Она быстро была подавлена торжествующей ухмылкой, но Лиллиане не казалось, что на душе у Метикора всё хорошо.

Месть гораздо ядовитее для мстящего, чем для того, кому он мстит. Кроме того, казалось, что Азагота совсем не заботит, что он больше никогда не увидит своих отпрысков, так что победа Метикора была пустой. Лиллиане, по правде говоря, было его жалко.

Метикор показал Азаготу средний палец, направился к двери, но остановился на пороге.

– Женщина. – Его взгляд сосредоточился на Лиллиане, и сквозившее в нём оценивание заставило её почувствовать себя гораздо уязвимее, чем всё то, что делал Азагот. – Ты ничего, кроме холодного, как и сердце, члена от него не получишь. Пойдём со мной, и я дам тебе то, что он не может.

– Берегись, сын. – Спокойный голос Азагота содержал в себе зловещую угрозу и, казалось, что даже пламя в очаге отшатнулось. – Для некоторых видов существ характерно пожирать своё потомство.

Метикор, рыча, вылетел из кабинета. Как только за ним захлопнулась дверь, Лиллиана повернулась к Азаготу.

– Ублюдок, – выплюнула она слово, вложив всё презрение, на какое была способна. – Как ты можешь так жестоко поступать с собственным сыном?

– Я? Жестоко? – Азагот сжал руки в кулаки. – Но это не я отрезаю доступ к своим детям.

– Как будто тебе не плевать.

– Не плевать, – прорычал он. – Думаешь, узнала меня после нескольких часов хождения с надменным видом по моим владениям?

С надменным видом? Да она никогда в жизни не была надменной.

– Мне не нужно знать тебя, чтобы понимать твой вид.

Азагот резко обернулся, челюсть его была крепко стиснута и сурова.

– Мой вид?

– Производитель. – Одно только слово выводило Лиллиану из себя. – Наёмный жеребец, которому плевать на те жизни, что он создает.

Азагот дёрнулся, словно она поразила его стрелой. Зацепила за живое, да?

– Закрой. Рот.

– Да пошёл ты, – выпалила Лиллиана в ответ. Ей не нравилась подобная грубость, но что-то в этом мужчине и его владении вытаскивало на свет её стервозную сущность.

– Заткнись, – процедил Азагот, – или же я заставлю тебя замолкнуть.

Очевидно, он не имел ни малейшего понятия какой упёртой она была. Это сводило её похитителя с ума.

– Ты не можешь меня заставить что-то сделать.

Азагот подошёл к ней, поступью расслабленной и всё же хищной.

– Я могу заставить тебя сделать всё, что угодно.

Невероятно.

– А ты вообще в курсе, что слишком самоуверен?

– Ангел, это мои владения. Я – эти владения. Моё влияние выходит за пределы Шеул-гра к самым глубоким ямам Ада и самым высшим уровням Рая. Так что, да, я в курсе своей самоуверенности, и когда говорю, что могу заставить тебя что-то сделать, то говорю это на полном серьёзе.

"Ты не можешь заставить меня остаться здесь". Лиллиана дождаться не могла, когда выберется из этого депрессивного места.

– И что ты сделаешь? Подчинишь меня кулаками? Пытками?

Азагот остановился перед Лиллианой, нагло блуждая взглядом по её телу, задерживаясь на грудях и обнажённом животе.

– Лишь дурак и трус причинит боль своей супруге, а ведь им ещё вместе сосуществовать. – Он обнажил зубы, и Лиллиана приняла это за улыбку. – У меня другие способы получения желаемого.

– Что ж, неприятно тебя разочаровывать, но кроме как пытками ты от меня ничего не добьёшься.

Улыбка Азагота стала прямо-таки зловещей.

– Я могу заставит тебя молить даже всего лишь о шёпоте моего дыхания на твоей коже. Языком я вытворяю такое, что заставит тебя кричать от острого наслаждения. И я могу заставить тебя кончить так сильно и так долго, что от удовольствия ты потеряешь сознание.

– Секс, – горько произнесла она. – Типично по-мужски считать, что это всё, чего хотят женщины. – И не важно, что она этого хотела. Боже, помоги, испытать подобный оргазм... о, да, пожалуйста.

– Секс, – хрипло произнёс Азагот, – это лишь начало. Я могу сделать тебя королевой. Могу подарить тебе целое королевство.

Лиллиана фыркнула.

– Ты об этом? – Она сделала охватывающий взмах рукой. – Холодное, мрачное королевство, полное смерти, гриминионов и падших ангелов? Да уж, именно об этом мечтает каждая девушка.

Как пелена, в воздухе повисла напряжённая, зловещая тишина, и у Лиллианы возникло ощущение, что она довела Азагота до края. Несмотря на сказанные им слова о не причинении вреда супруге, она приготовилась к удару.