Азалия, королева сердец. Книга 1

…В старую столицу — как с некоторых пор в королевстве называли Ош — Карл въехал поздним вечером, уже перед самым закрытием городских ворот. Его лошадь шла медленно, повесив голову, и почти не реагируя ни на уколы шпор, ни на удары хлыста. Ко всему прочему, она начала немного прихрамывать.

И все же, Нестер был доволен: задержись он еще на четверть часа — и пришлось бы ночевать под стенами города, прямо в поле. А это чревато не только простудой — ночи, несмотря на лето, стояли прохладные, но еще и интересом людей без определенных занятий. Оказавшись в одиночестве, можно было запросто лишиться не только лошади или кошелька с золотом, но и головы.

Конечно, всего этого Карл легко бы избежал, если бы путешествовал, как полагается, со свитой или хотя бы с Квинтом. Но барон, после посещения Алмеи, не доверял никому, даже собственным подчиненным, справедливо считая, что любого, даже верного человека, легко перекупить. А после женитьбы на Эшли Логан и её опрометчивого обещания вывести Карла на чистую воду, он стал еще осторожнее. Не хватало еще погибнуть от руки наемника, посланного «любящей женушкой», или оказаться в тюрьме Оша, по обвинению в государственной измене.

Поэтому Карл и постарался вернуться в столицу тихо, не привлекая излишнего внимания к своей персоне. Для ночлега он выбрал постоялый двор на самой окраине города: удобств почти никаких, зато в толпе приезжих легко затеряться. Ему хотелось спокойно обдумать создавшееся положение.

В гражданской войне — а её приближение ощущали все, даже наименее дальновидные люди, — от правильного выбора стороны зависит все: и состояние, и сама жизнь. Но Карлу не хотелось совершать распространенную ошибку и становится одной из фигур, которую передвигают по доске невидимая рука. Он прекрасно знал, как легко сильные мира сего жертвуют даже самыми важными фигурами. В конце концов, он же — не де Берн, вмешавшийся в государственную интригу, и едва не погибший, по собственной глупости.

Нет, Карлу хотелось обезопасить себя и оказаться «над схваткой», чтобы вне зависимости от того, кто победит — королева-мать с наследником или партия фаворитки короля — остаться в милости, сохранить свой титул и преумножить состояние. А если в процессе найдется Азалия, а его «дорогая жена» сгинет навеки, партию можно считать выигранной.

«Думаю, больше мне в жизни ничего и не надо. Согласен, как Квинт, вести тихую жизни в провинции, рядом с любимой женщиной. А в столице появляться как можно реже. Хватит, наслужился».

Почти всю оставшуюся ночь барон провел в своей комнате, за составлением плана на будущее. Благодаря солидному приданому, принесенному Эшли, он поправил свои дела и теперь мог действовать, не оглядываясь на недостаток средств.

Но наступившее утро принесло новости, заставившие его спешно корректировать свои планы. У ворот гостиницы остановился неприметный экипаж, без гербов, который сопровождали верховые. Один из них, спешившись, спокойно осведомился у хозяина о «господине бароне Карле Нестере».

Испуганный мальчик-слуга бросился за бароном. Карл только с усмешкой пожал плечами. Кажется, королю, и, скорее, Виллине не терпится узнать новости, раз так быстро прислали карету.

«Интересно, откуда они узнали о моем приезде? Кто-то из моих людей доносит обо мне королю? Или же в гостинице есть ищейка?»

Сопротивляться было глупо и опасно. И Карл спокойно сел в карету, решив действовать по обстановке.

Спустя час карета остановилась во дворе небольшого дома, почти полностью скрытого со стороны улицы зеленым садом. Настроение Карла стремительно улучшилось — если бы его обвиняли в измене, его ждал бы не тихий особняк, а, в лучшем случае, сырые казематы, расположенные под королевским дворцом.

«Кажется, я знаю, кого сейчас встречу…» — Карл, улыбаясь, остановился в пустом холле. Вокруг не было ни души. Но отсутствие пыли на ковре, свежие цветы в вазах и легкий аромат свежевыпеченного хлеба и жареного мяса свидетельствовали о том, что особняком часто пользуются.

Словно в ответ на его мысли, с лестницы, ведущей на второй этаж, донесся шорох. Дама, спускавшаяся по застеленным дорожкой ступеням, была в самом расцвете красоты и величия. Платье из зеленого бархата подчеркивало цвет её глаз, больших и чуть раскосых. Их пристальный взгляд было трудно выдержать. Блестящие черные волосы были уложены в замысловатую прическу, закрепленную бриллиантовой диадемой. Каждое движение, каждый жест был рассчитан на то, чтобы вызвать восхищение даже у такого закоренелого циника, каким был Нестер.

«Почти королева… И так старается это подчеркнуть. Но все, что тебе нужно, Виллина, это сменить роскошную тиару на простой золотой обруч, который, увы, венчает совсем другую голову!»

Карл склонился в низком поклоне. Потом, повинуясь короткому приказу женщины, выпрямился и попытался придать свое взгляду всю нежность и обожание, какие только смог. Герцогиня Виллина де Лайси слыла женщиной незаурядной, хитрой и расчетливой, но все-таки женщиной. А для прекрасной дамы нет оскорбления хуже, чем оставить мужчину равнодушным.