Азарт

Вначале все проходило штатно, если сравнивать с первым сеансом в присутствии Вероники. Пусть на последнем издыхании, но я как-то сумел совладать с непослушной рукой, и элементы "Тетриса" стали сдвигаться в нужную сторону. Точнее говоря, это не я совладал, а само тело вспомнило о рефлексах. Я попросту расслабился, перестал дергаться после первого удачного движения (почему-то уверен, что оно оказалось случайным), и только слушал да подсматривал. Ага! Еще и совершенно неуместно веселился в том изолированном для семи остальных чувств пространстве.

Меня все устраивало, веселило и обнадеживало.

Положение изменилось на втором часу сеанса, как я понял, уже поздним вечером. Вообще-то перед началом я чувствовал себя выспавшимся, сытым и, простите за неуместное упоминание, облегчившимся. Ну, так мне, по крайней мере, казалось. Даже вздремнуть решил, утомленный полной темнотой.

Вот тут наш главный эскулап и прибежал. Зенки мне аккуратно открыл, потер в предвкушении ладонями и заявил:

— Хватит прохлаждаться, Максим — Адриано, свет Сергеевич! — надо же, как узнал, что я все слышу, сразу на нормальное имя, да еще и с отчеством перешел. — Будем увеличивать нагрузки и развивать скорость восприятия! И сейчас, и ранним утром. Добавочные упражнения тебе пойдут на пользу.

А мне-то что? Надо, значит надо. Это же не вагоны разгружать и не с пулеметом бегать по пересеченной местности. Лежу себе где-то там, внутри собственной вселенной, посмеиваюсь, и, нисколько не напрягаясь, наблюдаю. Потому что еще по первому сеансу "Тетриса" понял: чем меньше дергаюсь, тем лучше в итоге получается.

Судя по доносящемуся голосу дока, моя рука вполне уверенно и быстро (всего-то через четверть часа!) нащупала джойстик и вцепилась в него мертвой хваткой. Еще полчаса ушло на получение все улучшающихся результатов с первыми тремя "болванками". А вот потом сложности пошли по нарастающей. Ускорилось падение фигурок, и они стали опускаться непрекращающимся (как и положено в игре) водопадом.

Хотел я того, или не хотел, а разнервничался, потому что с такой простой игрой, не напрягаясь, справился бы любой разумный человек. Кажется, моя племянница — грудничок и то лучше бы сыграла в эту элементарную "укладочку". Вот я и нервничал, выглядывая через дырки раскрытых глаз.

Ну, вот нормально же фигура развернулась! Целых два раза! Только и осталось, что сдвинуть чуть — чуть, всего на один шаг вправо. А вместо этого — фигура крутится третий раз! И подобной несуразицы и огрехов — пятьсот миллионов случаев. Как тут останешься спокойным?

Я кричал, в азарте пытаясь перехватить управление… Да где там… Несколько раз обзывал самого себя криворуким и… э — э-э, ну, в общем, нехорошими словами, а толку — ноль. Разве что голос Аристарха Александровича до меня доходил постоянно. И уже из услышанного я понимал: мое тело — натуральный калейдоскоп. В какую сторону ни крутани, повторного результата не будет. Я и кричал, и пытался плеваться, рычал, словно зверь, пробовал пищать, а уж конечностями дергал, словно лягушка под ударами тока. Но одно было неизменно, о чем док не ленился повторять:

— Рука джойстик не выпускает… и не ломает его. Пусть хаотично, неправильно, но все-таки пытается синхронизироваться с игрой. Левая рука тоже что-то постоянно нащупывает… Попробуем завтра утром тебе в нее второй джойстик вложить…

Что мне не нравилось все больше и больше, так это команды, отдаваемые эскулапом в операторскую комнату:

— Ускоряемся!

А меня он спросил? Экспериментатор хренов!

Я его понимал и в чем-то был согласен: чем сложней задачка, тем лучше при ее решении взаимодействуют разум, сознание и подсознание. Нагрузки следовало повышать, но не до убийственной же степени? Дошло в какой-то момент до такой скорости падения "болванок", что они пошли сплошным потоком, чуть ли не сразу выстраиваясь пирамидой до самой верхней границы экрана. А что это, скажите мне, как не откровенное издевательство над беспомощным инвалидом? Как же мне захотелось в тот момент врезать от всей души этому доку, со всей силы приложить его чем-нибудь по его хитросделанной макушке! Ну, прямо вот схватил бы уголок на четыре сегмента, да и опустил бы ее с богатырским уханьем на тыковку гения психиатрии!

Но тут произошло совершенно невероятное.

Наверное, злость и ярость что-то повредили в моей внутренней вселенной…