Азартная игра

– Конечно, уверен, – ответил он. – Взял с собой все карты и бумаги, чтоб легче было найти. Моя семья так гордилась тем, что благодаря трастовому фонду может помочь менее удачливым людям. Это первая причина, по которой я записался на поездку в Болгарию в составе лыжного клуба, особенно когда узнал, что мы едем в Боровец. Это довольно близко от того места, и я мог потратить день на то, чтоб осмотреть завод.

– Кто-нибудь знал, что вы собираетесь осмотреть завод? – спросил я.

– Нет, – ответил Бен. – Я и сам далеко не был уверен, что получится. Зависело от состояния снега и погоды. Честно говоря, я предпочитаю гонять на лыжах, нежели осматривать какие-то там фабрики и заводы. Но в тот день облачность была низкая, над склонами гор висел туман. Ну, я и поехал, вот только никакого завода там не оказалось.

– А где именно его должны были построить? – спросил я.

– Близ деревни под названием Горни-Окол, это к югу от Софии. Но, увидев это место, я сразу понял – свалка какая-то. Огромная территория, заваленная токсичными отходами, оставшимися от повальной индустриализации страны в советское время.

– Ну и какие же меры вы предприняли, обнаружив это? – спросил я. – Ведь ваша семья вложила в проект нешуточные деньги.

– Да, и все потеряла, – ответил он. Похоже, Бен смирился с потерей.

– И вы не хотите попробовать их вернуть?

– Не думаю, – ответил Бен. – Отец озабочен сохранением семейной репутации. Боится, что мы предстанем перед всем миром круглыми дураками, которых легко обвели вокруг пальца, лишили денег. Нет, он, конечно, в ярости, но во всем винит дядю Джолиона, втянувшего его в это, и его финансового консультанта.

– Грегори Блэка? – спросил я.

– Да, его.

– Так, значит, отец велел вам плюнуть и забыть? Забыть о пяти миллионах фунтов, так, что ли?

– О, это всего лишь деньги, – легкомысленно отмахнулся он. – Деньги всегда можно вернуть. А вот с семейной репутацией так не получится. Нужны поколения, чтобы восстановить ущерб, нанесенный этой самой репутации. А иногда это и вовсе невозможно.

Похоже, он цитировал своего отца.

– Но вернуть дядю Джолиона уже никак не получится, – заметил я.

– Еще одна причина забыть обо всем этом, как о страшном сне. Если по причине всей этой истории с заводом у дяди Джо случился сердечный приступ, тогда мы тем более не должны будить спящего льва. В противном случае допущенная нами глупость обойдется семье больше чем в просто пять миллионов.

– Но я считаю, что вашего дядю убили, – возразил ему я. – Неужели вы не хотите, чтобы преступник был наказан?

– Разве это поможет вернуть дядю? – сердито воскликнул он. – Конечно, не вернет. И потом, мне кажется, вы заблуждаетесь. А если уж быть до конца честным… думаю, вы заявились сюда с целью принести нашей семье новые неприятности. – Он резко поднялся из-за стола, сжал кулаки. – И вообще, вам-то чего надо? Деньжат захотели подзаработать? Верно? Деньги на бочку или вы пойдете к газетчикам?

«Как-то некрасиво заканчивается наш разговор», – подумал я.

И остался сидеть на скамье, не поднимая на него глаз.

– Мне ваши деньги не нужны, – тихо сказал я.

Но что тогда мне нужно?

Неужели меня всерьез задевает, что какой-то бюрократ из Брюсселя спелся с болгарским чиновником, ведающим распределением земель, и они украли у Евросоюза сто миллионов евро при участии Грегори Блэка или без него? И какое мне дело до того, что семейный трастовый фонд Робертсов недосчитался пяти миллионов фунтов?

«Нет, – решил я. – Мне до этого нет никакого дела».

И неужели мне не безразлично, умер ли Джолион Робертс по естественным причинам или был убит?

Нет, наверное, и не это тоже. Он был славным человеком, я сожалел о его кончине, но какая мне разница, что явилось причиной его смерти.

А вот гибель Геба Ковака задевала всерьез, тем более что тот же самый человек покушался и на мою жизнь.

– Так чего именно вы хотите? – прозвучал где-то над головой воинственный голос Бена Робертса.

– Справедливости, – ответил я. – Что бы там это ни означало.

И еще хочу прожить долгую и счастливую жизнь с Клаудией, моей будущей женой.

Я поднял на него глаза.

– А чего хотите вы? – спросил я. Он не ответил, я не сводил с него глаз. – Ваш дядя как-то сказал мне, что вы поставили своей целью изменить мир.

Он усмехнулся.

– Дядя Джо всегда так говорил.

– Но это правда?

Он призадумался.

– Правда, я хочу стать политиком, – сказал он. – Все политики рвутся к власти. Хотят оказаться в положении, когда смогут менять что-то в жизни страны и людей, иначе просто нет смысла. – Он умолк и после паузы добавил: – Так что, да, наверное, я все же хочу изменить мир. К лучшему.

– К лучшему в вашем понимании, – вставил я.

– Естественно.

– В таком случае, – начал я, – получается, что на первом месте у вас репутация семьи, и то, что произошло с дядей, в расчет не принимается?

Бен снова уселся на скамью.

– Как ваше настоящее имя? – спросил он.

– Фокстон, – ответил я. – Николас Фокстон. Я финансовый консультант из фирмы «Лайал энд Блэк», той самой, где работает Грегори Блэк.