Азбука анархиста

Мои друзья были очень недовольны таким моим маневром, но решительно против него ни один из них не протестовал. Наоборот, теперь они делали все то, что в совещании со мною обсуждали и решали.

На этом решении наш штаб остановился определенно. Согласно этому, товарищ А. Марченко оповестил о нашем решении через своих военных «атташе» все сотни населения Гуляйполя. И лишь теперь наш штаб несколько освободился от кипучей местной работы.

* * *

В один прекрасный день я снова был вызван немецко-австрийским штабом из Полог к телефону. Начальник этого штаба повел со мною разговор: почему я в своих воззваниях к украинскому трудовому народу называю немецко-австрийские регулярные войска бандами, а их командиров убийцами и т. п. Я «разъяснил», и разговор наш затянулся.

Я инстинктивно почувствовал, что начальник затягивает разговор со мною с определенной целью, и поспешил предупредить тт. Марченко и Каретника быть особенно бдительными и усилить внимание наблюдателей с колокольни и на заставах.

– Сегодня, видимо, враги решили действовать, – говорил я им, – и мы должны своевременно знать, откуда, какими и какого рода оружия силами они начнут это свое действие.

Сам я продолжал оставаться у трубки телефона. За это время наш штаб вызывался из Покровского и Рождественки, но с ними мне не пришлось говорить. Действительно, случилось именно так, как предполагал. Начальник железнодорожной станции сообщил нашим наблюдателям, что из Полог вышли два воинских эшелона на Гуляйполе. Пока курьер донес мне это сведение (по телефону сообщить его нельзя было), тот же начальник станции сообщил мне:

– Нестор Иванович, карательные войска в количестве двух эшелонов, не дойдя до станции, остановились посреди пути, выгружаются и направляются на село.

Я в ту же минуту бросил трубку и изолировал нужные телефонные районные линии. Спешно с двумя пулеметами, 15–17 пехотинцами и несколькими кавалеристами я выехал за Гуляйполе навстречу этим всемогущим и «непобедимым» немецко-австрийским боевым частям. Части эти подходили и были уже на полдороге к селу своими неразвернутыми колоннами. Мы подпустили их еще ближе и обстреляли метким пулеметным огнем. Тем самым мы заставили их сперва лечь, а затем развернуться фронтом и открыть бешеный огонь со своей стороны.

Мы, задорно смеясь и над своими силами, и над силами и маневрами противника, продолжали изредка, но метко стрелять. А когда заметили с фланга группу его кавалерии, то тотчас же снялись и, перескочив Гуляйполе поперек, закрепились на другой стороне его и продолжали отвечать наступавшим на их бешеную пальбу, сосредоточенную исключительно на колокольне и центре Гуляйполя.

За это время к нам подошло несколько десятков вооруженных крестьян с намерением целиком разделить участь нашего отряда в пути по району. Остальные около 1000 человек вооруженных, из которых 300–400 человек все время, до сегодняшнего дня, несли службу на заставах по охране Гуляйполя, теперь сидели по своим квартирам, ожидая «неожиданностей», какие в это время вообще создавались.

На этой, Бочанской стороне Гуляйполя мы, стянув все свои подводы, оставались, пока не подошли вражеские отряды и с других сторон. (Делали мы это с целью укоротить для врага денное время.) Но подход неприятельских частей с других сторон заставил нас сняться и, сказав населению Гуляйполя «До свидания! Через неделю-две мы возвратимся!», покинуть Гуляйполе.

Мы направились в районы Юзово, Мариуполь, чтобы таким образом расширить район своей деятельности и в то же время сбить с нашего следа врагов, жаждавших настичь и раздавить нас. По пути мы отобрали у помещиков, кулаков и охранявших эту свору немецко-австрийских солдат несколько тачанок, один пулемет, несколько кавалерийских лошадей с седлами и кой-какое оружие. Кое-кого из помещиков мы уничтожили, заодно с их усадьбами, так как они отстреливались при нашем появлении.

Остановились мы лишь во второй половине ночи в селе Больше-Михайловка (или Дибривки) с его знаменитым Дибривским лесом.

Глава VII Наша остановка в селе Больше-Михайловке. Встреча с отрядом Щуся и присоединение этого отряда к нам

Подъехав к селу Больше-Михайловка, мы решили не въезжать в него по мосту через речку Волчью. Мы пустили в брод через эту речку свою конную разведку, которая, обследовав улицы, и выяснив, что немецко-австрийские войска вот уже около трех дней отсутствуют, перевела затем и весь отряд. Это помогло нам тихо проехать через центр села и остановиться на подлесной окраине его. До рассвета оставалось еще 3–4 часа. Отряд наш расположился возле двора одного крестьянина с расчетом охранять себя только с трех сторон. Все, кроме часовых, улеглись спать.