Азбука анархиста

Поэтому как только чрезвычайное совещание кончило свои занятия, а санитарный отдел распределил раненых повстанцев-в том числе Щуся-по крестьянским избам на излечение, штаб снял главные силы своего отряда с Гуляйполя и с хуторов и направился в известные районы по этому специальному делу. С точки зрения штаба важно было убедиться непосредственно в плодотворной деятельности инициативных групп и подготовить почву для реорганизации их в его подотделы, чтобы скорее и легче справиться с делом организации повстанческих сил в широком масштабе для занятия определенных, фронтового характера, боевых участков против вооруженной контрреволюции. Только при таком порядке ведения борьбы можно было надеяться в это трудное для революции время, что восстание наше оформится в определенную организованную революционную силу, создаст себе определенный тыл и сможет наметить общие положительные основания для тех общественных единиц, которые нужны трудовому люду как средство социального действия на пути определения и создания новых форм нового свободного общества тружеников.

Как ни чувствовали все мы, и я, ближайшие мои помощники, что эти задачи повстанчества слишком ответственны и непосильны для нас, мы считали своим долгом использовать все то время, в течение которого революция носит социальный характер, надеясь, что нас услышат те из революционеров, с которыми я во время поездки по России в апреле, мае и июне встречался и от которых слышал, что они ищут благодарной почвы для применения своих знаний и сил. Они, эти революционеры, думалось нам (я тогда не мог еще допускать мысли, что они в большинстве своем обыкновенные болтуны), придут к нам и применят на пользу повстанческого движения, его живых и здоровых идей эти свои знания и силы.

* * *

При объезде интересовавших нас районов Александровского и Павлоградского уездов нам пришлось вести большие бои с многочисленными немецко-австрийскими и гетманскими вооруженными силами, а также с разного рода отрядами немецких колонистов и кулацких хуторов, вооруженных командованием оккупационных войск и бывшей Центральной рады. Теперь эти отряды являлись уже скрытыми основными ячейками деникинских военных формирований. Они были уже теперь многочисленны. На каждом шагу они открывали нас и тормозили наше продвижение вперед.

Немецко-австрийские и гетманские войска, пользуясь этими отрядами, местами успешно настигали нас, атаковывали и били.

Около трех недель мы рейсировали по районам. Кое-где успешно проводили в жизнь наших групп новые организационные начала. Кое-где успевали только условиться с одиночками, членами этих групп, по важным для дела организации вопросам. Затем мы направились к Днепру за пулеметами и вообще за оружием, которое бывшими гайдамаками было там попрятано. Некоторые из них обещали передать его нам.

В районе Синельниково нам пришлось выдержать серьезный бой с немецко-австрийскими войсками. Мы потеряли здесь много сил убитыми и ранеными.

Бой завязался совершенно неожиданно и с незначительными силами противника. Первое время схватки наш отряд заметно взял перевес. Несколько увлекшись успехом, он скоро попал в опасное окружение и очутился в безвыходном положении. Если бы не подоспели другие наши отряды со стороны и не предприняли бы решительных мер с тыла против сил противника, весь наш отряд вместе с основным штабом движения был бы перебит метким ураганным огнем хороших стрелков немецко-австрийских армий. Но многочисленные, хотя сравнительно и мелкие наши партизанские отряды, узнав от населения пройденных нами сел, что это именно мы окружены немецко-австрийскими войсками, бросились, не щадя своих сил, на противника со всех сторон и принудили его бежать.

Здесь отличился своей боевой стойкостью и умением маневрировать под градом вражеских снарядов Ульяновский отряд в 240–270 человек, поголовно из крестьян, бывших солдат.

Радости нашей не было границ, когда мы выбрались из этого окружения и, прогнав противника верст за 10, встретились с этим Ульяновским отрядом. Но то было время, когда не только штаб с командирами, но и каждый рядовой революционный боец сознавал особенность и ответственность положения. Поэтому отряды не могли долго оставаться вместе. Ульяновский отряд получил задание от штаба уйти в район Чаплино-Гришино и объединиться с группой, восстанавливавшей под руководством старшего Петренко фронт против немецко-австрийско-гетманских сил, с одной стороны, и казачьих (со стороны Белого Дона) – с другой.

Отряд же, которым начато было дело восстания, то есть основной отряд, со штабом направился к берегам Днепра, в пути постоянно натыкаясь то на врагов (и тогда сражаясь с ними), то на своих (и тогда давая им советы о перегруппировании мелких отрядов в более крупные и о подтягивании их к районам, где намечено было создать определенные плацдармы для организации фронтов и их боеучастков).

Как-то раз переезжая через линию железной дороги Синельниково-Александровск, мы наткнулись на военные эшелоны немецких войск и приняли с ними бой при следующих обстоятельствах.