Азбука для непослушных

А я стою перед Прекрасным и ничего не могу сделать, даже воды ему подать, ибо там есть только плошки с уксусом под ногами. Кресты высокие, близко к Господу. Я могу только смотреть. Я не могу ничего сказать им, потому что у меня нет языка. А мне хочется, очень хочется, больше всего на свете хочется мне сейчас попросить Прекрасного, его устами и моей душой, спросить Господа:

0

1. Разве не ты, Господи, рушишь престолы сильных и на их место ставишь карликов?

2. Разве не ты искореняешь гордых, а вместо них сажаешь смиренных?

3. Ведь гордость не для людей создана, как и гнев безумный не создан для рожденных женщинами?

4. Бог с тобой, Господи!

Я хочу сказать, спросить, но не могу. Мой язык есть слово безгласное; буква безымянная.

И завтра, когда приедет отец Кирилл, я ничего не скажу. Я выкопаю тайный ларец Прекрасного, положу внутрь немое слово, которое я для вас написал, рядом с книгами его и Михаила, и буду молчать, потому что я немой; я потерял дар речи, чтобы познать истину.

А в день, когда ребенку Нун, ясноглазому сироте, исполнится год, я пойду в деревню и отдам ларец ему.

Ибо я знаю, что первое слово, которое он произнесет, будет «Зайин», а не «Гимел»!

Открытие ковчега

Только для ясноглазых

Ковчег отверзается так: глаза следует закрыть и про себя четко сказать: «Зайин!» Когда пальцы затрепещут, страницу следует перевернуть, а глаза открыть.

Вот книги Прекрасного и Михаила, легкое перо из крыла ангела и азбука, которую составил Непорочный, прозванный Глаголящим, ибо язык у него был длинный и непослушный.

Для того, кто отверзал ковчег,
не закрыв глаз, вслух произнося: «Гимел»,
и сломал его, в ковчежце было вот что: