Азбука легенды. Диалоги с Майей Плисецкой

И погибла. У нее не было никакого выхода, ее не печатали, ее лишили всего, близких, возможности свободно думать, даже жить ей было не на что. Впрочем, Мандельштама, который написал, так сказать, панегирик Сталину, это не спасло. Каждый живет в своем времени, дышит воздухом эпохи. Мы тоже не можем жить в будущем. Парадоксально, что в каждом из нас от природы сидит властолюбие, сидит маленький тиран. Вот мы говорили про Исаака Стерна. Он был не только властным человеком, но и обладал реальной властью. Пользовался ли он ей? Все приносили ему «на хвосте» всякие новости, вероятно даже сплетни. Разумеется, пользовался, но, думаю, для достижения и осуществления творческих замыслов. Это уже нечто другое. Он был выдающийся художник и сделал немало добрых дел и для молодых музыкантов, и вообще для музыкальной культуры. Конечно, если брать в масштабах государства, общественный тиран тиражирует маленьких. В семье, на работе, в государстве. И чем мельче человек, тем злобнее и завистливее. Вот тогда кричи караул: он покажет свою силу. Ах, вот ты такой? – а я тебе по морде! К сожалению, это биология. Люди жаждут власти и используют ее чаще всего для плохих дел. Да и воюют в основном из-за властолюбия. При тирании правители все головорезы. И войны только из-за тиранов. Вы посмотрите: в Европе всё затеяли два человека – Гитлер и Сталин. Подари тирану весь земной шар – мало, подавай луну. А для оправдания общественное мнение создается – так сказать, «правда по случаю».

Существует разве полная правда?

Нет, не существует. Но существуют границы дозволенного. Если ты преступаешь их – это уже ложь.

А в искусстве? В чем разница между жизнью и искусством в этом смысле?

Границы дозволенного в искусстве? Может быть, эстетически дозволенного? Чтобы бездарная наглость не торжествовала, не игнорировала эстетические законы. Скажем, какая-нибудь драматическая актриса выходит на сцену и просто орет в зал. Что это – искусство? Я бы не могла так орать. Впрочем, я не знаю. Есть ведь каноны. Гениальные люди, конечно, пересекают их, меняют. Возьмите Шумана: он же не думал о канонах. Но его музыка наполнена эстетической выразительностью, потому и поражает нас до сих пор.

Что это – дерзость гения или героизм преодоления пресловутых канонов? Существует ли для Вас понятие героизма?

Герои для меня – это созидатели: авторы гениальных книг, одухотворенной музыки, живописи, спектаклей. Герои мысли, известные нам с древних времен: Сократ, Платон, Конфуций. Герои великих поступков.

Иногда повседневные преодоления трудностей могут быть не менее героичны. Правда, не все в состоянии управляться с хаотичной партитурой времени и обстоятельств без дирижера.

Дирижер нужен всем и всегда. Это правда. И «персональный» наш, внутренний, строгий дирижер в повседневной жизни, и самый что ни на есть реально стоящий за дирижерским пультом перед оркестром. Знаете, под управлением дирижера Николая Голованова я в свое время танцевала в опере «Хованщина» Персидку. Едва начинала перед моим выходом звучать музыка Мусоргского, мурашки трепета пробегали по моей спине. И так было на каждом спектакле. Но однажды встал за пульт дирижер Василий Небольсин: мой выход, та же музыка, тот же темп, тот же оркестр. А все – другое, никакого трепета. В тот момент я поняла, что такое дирижер. Очень чувствую дирижера. Я слышу и танцую под звучащую музыку. Если меня дирижеры спрашивали про темп, я всегда говорила: играйте, как написано у композитора в партитуре. А как же быть, если кто-то из солистов не успевает? Тогда пусть «идет домой». В наше время порой слышишь изуродованную музыку, потому что кое-кто из дирижеров, чтобы угодить солистам, старается все время, словно под копыто лошади, попадать в музыку. Когда я одной молодой балерине сказала довольно резко: «Ты танцуешь так медленно, что вскоре остановишься», она, привыкнув подчинять темп под себя, даже огрызнулась. Но меня уговорить танцевать так медленно, чтобы расплывался предыдущий такт, бесполезно. Главное все же – музыка.

Отношения с коллегой, вероятно, были испорчены?

Дипломатичностью меня Бог, к сожалению, не наградил. Хорошо, конечно, обо всем прямо говорить, но бывает от прямоты такой всем плохо. С другой стороны, когда человек чересчур дипломатничает, сразу видно, что он неискренен. Что тоже плохо. Очевидно, необходима воспитанность. Даже когда ты человека презираешь.