Азбука мести

— Нет! — Круглов прикоснулся к ее ладоням, и тот час убрал руки. — Я серьезен как никогда.

— Странный у нас разговор.

— Странный, но вы должны мне поверить, — попросил он.

— Должна? Нет. Я не привыкла верить в сказки, — призналась Лера. — Извините, мне пора.

«Если ты — моя судьба, значит, я — твоя судьба. Узнай же меня! Узнай!» — Просил, молил, требовал Круглов от женщины, сидящей напротив него.

Узнай! Взывал к женскому инстинкту.

Узнай! Ждал, как высшей милости, решения.

Плевать, что грязной талой водой утекли сквозь пальцы годы. Сколько ни осталось силы в сухом жилистом теле, сколько ни осталось жару в сумрачной душе, все бросал он к ногам женщины, которую звали также как его.

Плевать, что за спиной грехи и глупости. Он не стыдился больше прошлого. Он расплатился по счетам. Он чист. У него есть дом, деньги, будущее. Он желал разделить дом, деньги, будущее с женщиной, которую звали так же как его. И просил, молил, требовал одного-разрешить сделать это!

Узнай! Суженая, ряженая, судьбой подаренная поднялась, собираясь уйти.

Глупая, подумал Круглов, надеется, что я отпущу ее. Откажусь от счастья. Как же! Нашла дурака!

Подавая Лере куртку, Круглов безапелляционно заявил.

— Завтра я встречу вас после работы.

— Это вопрос или утверждение?

Он не ответил.

— Я проведу вас.

Он не спрашивал.

У подъезда Лера впервые назвала его по имени:

— Спасибо, Валерий. Вы подарили мне чудесный вечер. Я снова почувствовала себя женщиной. С некоторых пор я сомневалась и в способности чувствовать; и в принадлежности к женскому полу. Не отчаивайтесь. Вы встретите хорошего человека. Вы заслуживаете счастья.

— Я уже встретил! — вспылил Валерий Иванович. — Если вас не пугает мое прошлое, считайте, что с сегодняшнего дня я ухаживаю за вами. Согласны? Завтра возле библиотеки вы дадите мне ответ! Сутки на размышления!

День-ночь сутки прочь…

Лера собралась возразить: она не станет размышлять. Бывшие уголовники ее не интересуют. Тройные совпадения не впечатляют. Она не ввязывается в аферы и не бросается на шею первым встречным. Ей не нужен этот тип с горячечными глазами.

Лера собралась все так прямо и сказать, но не смогла связать двух слов.

Март ли тому виной, холодный, слякотный, стылый? Вечер ли полный дождинок и ветра в ответе? А может зима, не желавшая покидать древний город, чудила? Или весна-сумасбродка, грядущим теплом, морочила голову? Но Лера промолчала, позволила говорить мужчине. Себе разрешила слушать жаркие жадные слова. О любви, о судьбе, о счастье.

Милая. Единственная. Я мечтал о тебе. Горькими одинокими ночами я мечтал о тебе. Я знал и верил: ты есть. Ты создана для меня. Для моих рук, губ, естества. Для моей любви. Нежности. Силы. Ты моя. Я пришел к тебе. Я пришел за тобой. Я пришел за тем что мне положено в жизни. Ты — мой удел, моя участь, мой жребий. Ты — моя. Это не обсуждается. Это факт.

Факт ли? Лера стояла молча, насупившись, кусала губы. Прятала лицо в воротник куртки, пряталась от чужих слов и своих желаний.

— Милая моя.

— Не твоя!

— Моя!

Если бы Круглов полез сейчас с поцелуями, она бы вырвалась и, возможно, ударила его.

Если бы схватил, прижал к себе — тоже бы вырвалась и ударила.

Что ни сделал бы сейчас Круглов, Лера ударила бы его и гордо ушла победителельницей.

Но сегодня ей было уготовано поражение. Круглов смотрел на нее ласково и пронзительно; он гвоздил ее взглядом, из которого адовым пламенем лилась кипучая как смола нежность; он молчал, пронзая насквозь нихитрой своей правдой. Моя! Моя! Моя!

И не делал ничего.

Лера судорожно вздохнула и сама поцеловала мужчину. Сама прильнула к груди, сама обняла. Сама прижалась тесно. И сама позвала в дом. Почти позвала. Не дав произнести заветные слова, уже звучавшие в ее мозгу, мужчина оборвал поцелуй решительной фразой:

— Я не хочу секса. Я хочу любви.

За тем он ушел сердитой походкой, размахивая руками, оставив ее наедине со страхами, желаниями и предчувствиями.

Круглов шагал по темным улицам, твердил как заведенный:

— Я не хочу секса. Я хочу любви.

Он видел, как дрогнуло обидой лицо Леры, как потемнели от гнева серые глазищи. Она предложила ему себя. Он отверг высокомерно.

Однако повторись ситуация, вернись время вспять, Круглов сказал бы то же самое.

— Я не хочу секса. Я хочу любви.

На следующий день настроение не изменилось. Трусливый мудрый Круглов боялся и пикнуть, глядя на на то, как решительный и смелый собирается на свидание.

Круглов явился к библиотеке специально на двадцать минут раньше условленного времени. Занял пост на ближайшей лавочке. Закурил. Он знал, что за ним наблюдают и был доволен. Пусть видит. Пусть, если хочет, покажет его подружкам. Он хорошо одет, выбрит до синевы. У него умное лицо, повадки уверенного человека. Он с цветами. Что еще надо?

Появилась Лера, Круглов шагнул на встречу и ахнул. Вчера, в экзальтированном возбуждении, он мало обращал внимания на ее внешность. Вчера Лера была миловидна, приятна. Сегодня перед ним стояла красавица. Глаза в пол-лица, точеные губы в сиянии улыбки, розовая гладкая кожа, летящая поступь. Круглов испугался.