Азбука жизни

Безусловно, жена Маруся была предана ему, но не его интересам. Видела их только через призму собственного восприятия. А Гоша, человек добрый и сострадательный, порой попадал в нелепые ситуации по недогляду. Вот и на этот раз он чуть не покончил с жизнью. Любимый котяра бабки Мани Митяй-ка, убегая от соседского Бобика, залез на телеграфный столб. Представители фауны друг друга ненавидели от роду. Но Митяйка обычно забирался на дерево, а тут просчитался. И вот вцепился всеми лапами и орет на всю округу. А вокруг столба бабка Маня крутится, завывая, и Бобик гавкает от восторга, прямо мультик какой-то из «ящика». Глядя на эту катавасию, Гоша решил помочь бабке Мане, заодно и Митяйке.

– Баб Маня, не волнуйся, счас достанем Митяйку, – задумчиво произнес Гоша, глядя на панику кота.

– Давай ужо! Гошка, чего стоишь, действуй! – взмолилась старуха.

Гоша нырнул в свой двор и вытащил лестницу. Затем приставил ее к столбу и полез. Хорошо, хоть кот не дошел до макушки столба в силу упитанности, вцепился где-то в середине. Гоша еле достал его, а лестница покачнулась и стала падать. Ему пришлось скинуть Митяйку, обхватить руками и ногами столб, чтобы вместе с лестницей не грохнуться. Митяйка приземлился на все четыре лапы и, ужасно обиженный на непрошеного спасителя, умчался прочь. А бабка Маня запричитала уже по Гошке как по покойнику, но тот, цыкнув на нее, сполз по столбу и шмякнулся задом о землю. Мужику больно, но ситуация создалась комичная, правда, смеяться некому, все произошло как-то внезапно. О спасении Митяйки подробно и радостно рассказала Марусе сама же бабка Маня.

– Это ж надо додуматься, – не успокаивалась жена. – Ты мог разбиться насмерть, тетеха! Не научился в добрый час молвить, а в худой – промолчать!

– Я чуть не умер, а ты меня за это чуть не убила, – добродушно хмыкнул Гоша, с аппетитом уминая котлету.

– Гош, одно не пойму: ты торопишься меня вдовой заделать?

– Не, ты че? Я жить хочу, но помочь-то надо, мы ж не дикари. Глаза стращают, а руки-то делают.

– А, поняла, хочешь медаль получить? Доброму дураку все впору!

– Вижу, настроение выправилось у тебя, это получше медали будет.

– Одно не пойму, вот рядом с бабкой Маней живет Антоха-бугай. Почему она к нему не обращается за помощью? И Феня, жена его, на рост не жалуется. А мы с тобой живем через дорогу от нее, да и возраст у нас немолодой уже. Утопила бабка ведро в колодце – Гоша достает, потерялся ее теленок – Гоша до полуночи шляется по лесу в поисках, кот на столб залез – Гошка лезет вслед за ним. И так без конца! Почему не Антоха, объясни?

– У него ребятишек целый колхоз, бабка не хочет их сиротами оставить… наверно. А у меня их всего двое и то уже взрослые, самостоятельные, так я думаю.

– Твоих можно сиротами оставить, да? Господи, что с тебя взять, тетеха ты и есть тетеха, – безнадежно махнула рукой Маруся. – Из-за твоих выходок я скоро совсем поседею! Если еще раз узнаю, что тебя опять на подвиги потянуло, все твои лохмы на голове повыдергаю, понял?!

Примерно в таком духе Гоша частенько подвергался унизительной процедуре, несмотря на покаянные речи. Но он привык житейские передряги принимать с юмором, близко к сердцу не допускал. Жену свою любил и понимал, что она за него переживает, значит, тоже любит. Ну и ладненько. Что еще нужно для нормальной жизни, была б голова на плечах, а хлеб будет.

Неделя прошла спокойно, никаких «войн и землетрясений». Маруся была на работе, а Гоша хлопотал по двору, когда забежала к ним бабка Маня:

– Гошка, пойдем ко мне! У меня бяда! – запричитала она.

– Что случилось?

– Ограбили! Ой, горе мне!

– Спокойно, сейчас разберемся.

Затащив его к себе домой, старуха, плача, поведала про пропажу. Исчезли все деньги, накопленные на жизнь и на похороны.

– Баба Маня, где они у тебя лежали?

– Завернутые в тряпочку, хранились в банке из-под чая. В зелененькой такой.

– А банку где прятала?

– В чемодане!

– А чемодан где стоял?

– Под кроватью, вот тута!

– Ты хорошо поискала? Тащи чемодан, я посмотрю.

– Гляди! Я там все разворошила! – хныкала старуха.

– Кто приходил к тебе в эти дни? – спросил Гоша, осмотрев чемодан.

– Да вроде нихто.

– Может, дверь оставляла незапертой?

– Нет, дверь обязательно закрываю на замок. Не курица безголовая, знаю, что прошли те времена, кады дверь-то палкой подпирали, да и уходили по своим делам. Да я и не ходила никуда, ремонтом занялася. Вишь, как браво стало.

– Сама, что ли, белила? – удивился Гоша.

– Дня два Родион у меня ошивался, побелил стены, потолок, вона даже подоконники покрасил. Две тыщи заплатила ему за работу, а он и доволен. Хотела еще Андрюху Михалева позвать, вдвоем-то сподручнее, но Родька сказал, что один управится.

– Браво стало у тебя, – одобрил Гоша. – Красота!

– Ой! – прикрыла ладошкой рот бабка. – Неужто Родька украл? Ишо не хотел деньги брать, грит, мол, я тебе от души помог. Но я ж не барыня какая, запихала ему в карман денежки-то.

– Родион не мог такое совершить, – покачал головой Гоша. – Не пьяница какой-нибудь. У него руки растут оттуда, откуда положено, все умеет.