– Очень смешно, – съязвила, всем видом показывая, что не рада внезапному соседу по туе. – Надо выбираться, а не штаны просиживать. И ведь хватает ещё наглости тискать меня без зазрения совести, – попыталась убрать с талии хотя бы его правую руку, но он, словно не почувствовав моего жалкого сопротивления, лишь ближе придвинулся, обдав моё ухо жаром своего дыхания. Расплывшись маслицем по блинам, я быстро собралась: – Решился спасать – спасай, а не мешай спасаться. Отползай давай. Я следом. Пока не рухнули на дно ущелья следом за этой рухлядью. И, словно вторя моим словам, Туя сотряслась в предсмертных конвульсиях и просела так, что мы еле удержались на ней. Из её цепких объятий вырвались два больших кома земли, и с грохотом устремились вниз, оголив сырые, витиеватые корни. Я застыла от ужаса. Но, Алекс, чтоб его… стал уговаривать меня развернуться к нему.
– Ты вообще, что ли!? – не сдерживала я своих эмоций. Толку то, их теперь сдерживать, сидя над пропастью, свесив ножки вниз.
– Как ты это себе представляешь?!
– Я тебя держу. Просто, подними ноги на дерево, и сидя на попе, сделай оборот.
– Легко сказать. Это тебе не цирк «Дю солей». Ладно, – постаралась взять себя в руки. Не особо рассчитывая на «страховку», нащупав под собой сухой ствол, обхватила его руками. Переместив цент тяжести в область пятой точки, стала медленно вытаскивать из бездны ноги. Водрузив кроссовки на дерево, спросила строго:
– Точно удержишь?
– Точно. Давай.
– Ну, держи, – ответила я, и всё ещё чувствуя на себе его руки, стала разворачиваться. Когда фокус удался, снова обхватила бревно ногами.
– Ну, привет, – ласково встретил меня Алекс.
– Привет, – улыбнулась ему, преждевременно расслабившись.
– Надень это, – протянул он браслет из пластин лунного камня. Точно такой же браслет плотно обтягивал его запястье. Я уже давно заметила на нём эту безделушку, показавшуюся мне безвкусным украшением, одним из тех, что торговали местные в пансионатах, зарабатывая за сезон не плохие бабки на туристах, желающих привести с отдыха сувениры.
– Что это? – удивилась я, не спеша принимать подарок.
– Долго объяснять, – ответил Алекс. – И, не дожидаясь, сам надел мне браслет на левое запястье.
Я даже ахнула от того, как плотно обхватили мою руку холодные камни, тут же впитывая тепло моей тела. Признаюсь, браслет на моём узеньком запястье смотрелся куда органичней, чем на его.
– И, что сие значит? – задала я вопрос, опасно приподняв бровь.
Ответа – не последовало. А, у меня, от сотрясающего округу, скрежета ломающегося дерева, вмиг пропало желание играть во «ЧТО? ГДЕ? КОГДА?». Резко лишившись опоры, на миг показалось, что моя душа покинула тело, а тепло рук, всё ещё сжимающих талию, вернуло её обратно. Ощущение парения, глядя в голубую бездну любимых глаз, казалось длилось целую вечность. Я успела вспомнить сон, который, как понимала теперь, был вещим. Осознание того, что мы сейчас разобьёмся – пугало. Всё-таки, инстинкт самосохранения, никто не отменял. Но, глядя на человека, который украл моё сердце, его спокойствие передавалось и мне. Не зная, что являлось причиной его фатального хладнокровия – смирение перед неизбежностью или фанатичное самопожертвование, в глубине души, где-то о-о-очень глубоко, всё-таки теплилась надежда на «долго и счастливо». Хоть моя вера в него и пошатнулась, в свете последних событий, любовь компенсировала этот урон в полной мере. Только подумала о том, что такое же ощущение долгого падения, испытала на себе Алиса, провалившись в кроличью нору, как вокруг нас поднялся водяной вихрь, и принялся затягивать наши тела в бездонную воронку. Брызги воды застилали глаза и мне пришлось их закрыть. Резкий рывок, и всё будто замерло. От абсолютной тишины, шумело в ушах. Вода и ветер не касались больше моей кожи. Я не испытывала не холод, не жару – ничего.
ВСЁ. КИНА НЕ БУДЕТ – ЭЛЕКТРИЧЕСТВО ЗАКОНЧИЛОСЬ!