Азиатка

Кинула шпильку в карман и достала платок. Постаралась протереть все к чему прикасалась, чтобы не оставить отпечатков пальцев следствию. Скорей всего следов и улик я оставлю предостаточно. Но имея представление о работе следствия можно сказать что большинство из них будут иметь значение при наличии подозреваемого. Щелкнув замком, приоткрываю дверь и осматриваю улицу. Тихо. Никого. Хотя кто может гулять по улицам в пять утра? Чего уж там, только я. Возвращение домой вылись в не большую эпопею. Станция была не далеко, но ставшим звериным инстинкт настоятельно не советовал туда идти. Просмотрят запись с камер наблюдения, проследят до станции где я сойду и все улики обретут свою доказательную силу. На поезд я села только пройдя станцию пешком. По пути к станции пуговицы и гильзы полетели в канализацию. Пистолет из которого я сделала три выстрела ухнул в воды Токийского залива. Ибо шесть пистолетов в женской сумки это одно дело, а оружие тройного убийства совсем другое. Придя домой торопливо превращаю в мелкие лоскуты свой костюм и освобожденные от денег бумажники. Все это пришлось паковать в специальный пакет для сжигаемого мусора. Чертова страна в которой нет ни урн, ни мусорных баков. Хочешь выбросить мусор? Упакуй строго по инструкции, а не то штраф. Закончив с безотлагательными делами понимаю что несмотря на бессонную ночь и все приключения совсем не хочется спать. Тело напоминало сжатую до предела пружину, готовую в любой момент сорваться. Достаю купленную бутылку коньяка. Как мне продали коньяк не попросив документов? Ну, не совсем это коньяк а скорей коньячный спирт для кондитерских целей, но как вспомню вкус той бурды под гордой маркой «Дербент» что продавали проводники в поезде когда мы ехали в ВЧ…. Большая доза на голодный желудок сделала свое дело. Почувствовав как разжимаются невидимые тиски сжимающие меня, падаю на кровать и мгновенно забываюсь тяжелым сном.

 

Не понимаю, почему местные так восторженно празднуют цветение сакуры. На вид обычная вишня, еще и не съедобная. В России деревья цветут также красиво, хоть вишня, хоть абрикоса, но никто не спешит праздновать начало цветения целую неделю.

 

Оказывается, я попал сюда как раз перед началом праздника весны, но за привыканием к новой жизни я это упустил, как и многое другое. Проспав почти сутки проснувшись я на полном автомате проделала утренние процедуры, сделала разминку и отправилась в парк. Присев на скамейку под деревом, глядя на проходящих людей я постепенно успокаивалась. Сейчас сижу, рассматриваю цветущую сакуру и размышляю как я покатилась до такой жизни. Раньше я не верил что все девушки дуры, есть только умные и хитрые дуры, а есть глупые дуры. Теперь понимаю что это так. Иначе чем объяснить такое поглупение как не женским телом. Хорошо еще не блондинистым телом. А то бы вообще заблудился в городе. Чем я вообще я думал? Похоже тем местом которое у девушек находиться между ног. Пойти снимать девушек в проститутский квартал. Было бы вполне естественно, останься я парнем. Привык что я могу, а меня нет. А что можно подумать видя школьницу в таком месте? Да шлюхой она подрабатывает, благо тут это не редкость. Трахнуть ее не сходя с места, во все дыры. Но вины за три труппа я не ощущал. Только стыд за свое поведение. А трое придурков не достойны называться мужчинами. А как иначе? Не смог соблазнить девушку остаться на ужин, плавно переходящий в завтрак? Уговорить, убедить, купить в конце концов? Сам дурак. Да что там, можно надоесть девушки до такой степени что она даст тебе во всех позах. Не смог и стал действовать силой? Не смей тогда называть себя мужчиной. Казел ты. И даже в втроем, с оружием не смогли справиться со слабой школьницей!! Сами виноваты. Как говорят – собрался воевать, так будь готов умереть. И вообще во всех изнасилованиях виноваты представители сильного пола. Если девушка сказала нет, значит – нет.

— Быстро же ты изменил свою точку зрения – ехидно откоментировал мои мысли внутренний голос – а не так уж давно считал что все они не прочь потрахаться, лишь для вида ломаются.

В ответ воображение услужливо подкинуло картину в которой меня лишают невинности на грязном полу.

— Ага, снова прорезался ехидный голос – глядишь бы и оценили такой подарок. Может быть потом даже до дома бы проводили.