Азиатка

За прошедшее с момента попадания сюда я смирилась с новой внешностью, научилась думать о себе в женском роде. Об этом напоминал каждый вздох, от которого приподнималась моя грудь. Каждое движение и каждый взгляд в зеркало. До определенного предела поняла женский мир, узнала как сложно и дорого быть красивой девушкой. Даже завела себе парня. Правда, до сих пор твердо не уверенна, что влюбилась. Может это буйство гормонов молодого тела и доставшаяся по наследству тяга японок к высоким, спортивным иностранцам? Или тяга к родному и близкому? Кстати о родном и близком. Смешно, но понять женский мир оказалось проще, чем окружающую культуру. Понять ее, даже с чужой памятью не получалось напрочь. Не то что понять местную литературу, но даже телевиденье с его дурацкой рекламой, дорамами и секс-шоу было нельзя смотреть мало мальски адекватному человеку. Зато атмосфера пронизанная сексом буквально давила. Может, местные привычные к такому с детства относились к этому спокойно, но на меня это действовало еще как. Не говоря о том, что все японское воспитание давило мою индивидуальность. Какой же внутренний протест вызывали те же поклоны. Ну не привычны мы кланяться! А приходилось… Автобус сильно качнуло, и я машинально выбросила руку, подхватывая сидящую рядом Марико не ожидающую такого подвоха.

 

Дорога шла по склону и казалось, состояла из одних крутых поворотов. Автобус постоянно раскачивался, а вид помятых в поворотах ограждений добавлял адреналину. Видно и в Японии находятся лихачи. Вот же, блин! Такое впечатление, что опять еду по побережью Сочи. А нет, тут повороты круче – автобус резко накренился в противоположную сторону, продолжая карабкаться вверх.. Марико испуганно пискнула и вцепилась в мою руку, как в спасательный круг. Конечно, все закончилось благополучно. Такое часто бывает и не только в Японии. Автобус услужливо подвес нас прямо к входу в парк Никко. А здесь прохладней. Горы… Я накинула на себе легкую курточку, укрываясь от ветра.

— Все? — в это раз всех пересчитывала Саю.

— Да. Шевелись! — староста сопроводила свой выкрик ощутимым подзатыльником. Голова одноклассницы мотнулась, но она даже не пискнула. Хотя перехваченный мною взгляд был полон тоски. Дедовщина на марше.

— Не мое дело, не мое дело… — привычно повторяю про себя. Сориться с подругой и партнершей из-за школьницы, чье имя я даже не знаю? Увольте.

На входе в парк была первая достопримечательность, увидев которою класс немедленно выдал каскад вспышек.

Я от них отстала чуть-чуть, краем уха прислушиваясь к речи гида.

 

«буддийский монах Сёдо прибыл в эти места, и решил совершить паломничество на гору Нантайсан, но ему преградила путь горная река Дайя. Сёдо стал молиться Будде, прося его о помощи.»

 

Такое развитие событий меня поставило в тупик. Речка не такая уж и быстрая для горной. И точно не широкая. Чего так не пройти? Чай не Красное море, что бы звать на помощь высшие силы..

 

 

«И вдруг он увидел на противоположном берегу старца в белоснежных одеждах. Это был Дух змей, по знаку которого две змеи – красная и синяя – перекинулись над бурлящим потоком и образовали своими телами мост. В следующее мгновение этот живой мост покрылся ветками кустарника.

Монах переправился на другой берег, достиг вершины горы Нантайсан и воздвиг там буддийский храм.

Якобы в память об этом событии позднее через горный поток Дайя был перекинут деревянный мост, получивший наименование Синкё ( «Священный мост»).»

 

Ясно что ничего не ясно. В религиозных верованиях Японии я всегда была полным нулем. А в чужой памяти о буддизме и синтоизме ничего не было. Поди тут пойми. Больные на голову японцы женились по синтоискому обряду, покойников отпевали по буддийскому. Без литра не поймешь. Если что, буду всем говорить, что я христианка. Спасибо свободе вероисповедания.

Кстати о храмах. В этом парке их великое множество. Причем вперемешку – буддийские и синтоистские стояли по одиночке и вместе. И вот же засада – вход в большинство из них был платным. И тут на религии бабло стригут. У нас же был единый билет на посещение любых храмов.

Парочку храмов мы посетили. Увы, снимать внутри было категорически запрещено. Табличкой. И хоть кто бы потянулся за фотоаппаратом.

Зато все дружно совершили омовение, и наперебой стали писать просьбы богам на маленьких табличках. Интереса ради я подглядывала что пишут школьники.