Азия на халяву (Азиатская часть СССР, 1986-97 гг)

Филиал занимал один этаж в здании почтенного полярного института с чучелами антарктических птиц в вестибюле и бюстами челюскинцев вдоль парадной лестницы. В этот раз мой поезд пришел слишком рано, и пришлось досыпать в будке вахтера под сенью альбатроса. Когда я проснулся, то увидел, что у меня появился сосед: на соседнем диване прикорнул седой бородатый мужик в куртке с надписью "полярная авиация" на рукаве. Он открыл глаза, подозрительно поглядел на меня и быстрым движением одел темные очки.

- Ты что тут делаешь? - спросил мужик.

- Командировочный.

- Откуда?

Я назвал институт.

- Так ты биолог?

- Вроде того.

- А что на диване спишь? Никого тут знакомых нет, что ли?

- Никого.

- Это хорошо!

- Что ж тут хорошего?

- А ты зверей-птиц знаешь? - спросил он, хитро прищурившись.

- Более-менее, а что?

- Чем отличается серый тюлень от гренландского?

Я объяснил. Такие вещи знает любой юннат в школьном кружке.

- А со зрением как? - продолжал он допрос.

- Не жалуюсь. В чем дело, гражданин начальник?

- Хочешь на Северный полюс?

- В общем, да, а подробнее можно?

- Нельзя. - В продолжение всей беседы он нервно оглядывался по сторонам. - Там увидишь.

- Ну, а все таки?

- Ладно, слушай, но больше ни о чем не спрашивай. В пятницу летим на Баренцево море, считать тюленей. Нужен учетчик. Питание оплатим, дорогу нет. Если кому-нибудь ляпнешь, куда и зачем летишь, пеняй на себя. Сейчас дашь мне расписку о неразглашении, и что в случае чего мы не отвечаем. Понял?

- Кто это - мы?

- Все, до свидания. Ты меня не знаешь, я тебя не знаю. Сказал же никаких вопросов.

Но тут уже я уцепился за этого типа и вытянул из него описание маршрута.

Маршрутик планировался такой, что я полетел бы даже на ранцевом вертолете. Они собирались облететь тюленьи залежки Белого моря, Землю Франца-Иосифа и Новую Землю - самую "закрытую" часть бывшего Союза, "полюс недоступности" Страны Погранзоны. Хотя выглядело все крайне подозрительно, я решил рискнуть и спросил, когда вылет.

- В следующую пятницу вечером, из Пулково.

- Во сколько?

- Там узнаешь.

- Ладно, давай телефон.

Он даже подпрыгнул.

- Никакого телефона! Я тебе сам позвоню!

Так мы и расстались. Вернувшись в Москву, я забыл про странного мужика, поскольку был уверен, что никогда больше о нем не услышу. В то время дикие идеи и безумные проекты стаями носились в воздухе и исчезали, оставив единицы со сказочными выигрышами, а всех остальных в дураках. Каково же было мое удивление, когда через день он позвонил.

- Вылет в пятницу в пять утра. Возьми теплую одежду, паек на неделю, бинокль и паспорт.

Звучало достаточно серьезно, но я не стал бы рисковать, если бы за день до "дня Х" меня снова не отправили в командировку. Теперь, когда дорогу мне оплатили, оставалось просто заехать на ночь в аэропорт. В четыре утра появился мой знакомый в сопровождении двух молодых людей хиппового вида. Один из них говорил с сильным акцентом, похожим на французкий.

Мы погрузились в "Аннушку" и взяли курс на Ладогу. В течение часа самолет кружил над замерзшим озером, высматривая нерп. Ладожская нерпа обычно скрывается в подснежных логовах с выходом под воду через прорубь, но сейчас мартовское солнце уже немного растопило снег, и одного тюленя мы нашли. Я все время вслушивался в разговоры, пытаясь понять, что это за компания. Но за всю экспедицию мне не удалось даже выяснить, как кого зовут. Кем финансируется полет, почему нас пускают в абсолютно закрытые зоны, зачем такая секретность и что предполагается делать с результатами исследований - ничего этого я не узнал тогда и не знаю до сих пор. Больше всего меня смущало, что все трое отлично знали зоологию. То ли ЦРУ завербовало несколько биологов, то ли им удалось закосить под КГБ никаких правдоподобных гипотез на сей счет у меня нет. И уж вовсе не было предела моему удивлению, когда на дозаправке в Архангельске я познакомился с пилотами.

Командиром экипажа был знаменитый летчик с огромным стажем и правом водить самолет практически в любую погоду (на профессиональном жаргоне это называется "большой допуск"). Таких асов на всю Арктику несколько человек, и разные организации готовы платить им зарплату в золотых слитках, лишь бы переманить к себе. Урвать нашего кэпа даже на один рейс могла только очень богатая фирма, каковых среди научных организаций давно не осталось. "Вояки" в 1992 году еще располагали деньгами, но они взяли бы своего человека (у них было два-три настоящих мастера), а не штатского.