Азовский флот и флотилии

В этот период по заданию П. Бредаля, лейтенантом Крив новым составляются подробные описи и карта Дона и его при токов. Особенно тщательные исследования были проведены в районе Кочетовки, так как здесь предполагалось построить новые верфи. 2 февраля 1737 года Адмиралтейств-коллегия на своем заседании рассмотрела подготовленные Кривцовым материалы, дала им высокую оценку и постановила снять с карты нижнего Дона точную копию.

Вопрос о выборе на Дону нового места для корабельной верфи не сходит с повестки дня. Об этом свидетельствует донесение Адмиралтейств-коллегии императрице от 1 июля 1737 года. В нем говорится: «…Для обыскания по Дону к строению адмиралтейства удобного места, вместо вице-адмирала Бредаля, определить имеющегося ныне в Таврове генерал-кригс-комиссара князя Голицына[51] с прежде посланным ради того осмотра от флота лейтенантом Кривцовым… Ехать по Дону на судах до показанных по описи оного Кривцова мест немедленно и иметь всевозможные с крайним прилежанием старание, не явится ль к тому и кроме тех других удобных мест, и ежели явится, то обстоятельно с положением мест и глубины воды описать…, особливо то место, что по течению Дона в правой стороне на острову, который между реками Доном и Сухим Донцом, где имеется казачья станица, называемая Кочетов, и учинить тому месту особливую ланд-карту с показанием длины и ширины и глубины воды и прочих удобностей и при том какие строения хотя на первый к начатию того адмиралтейства, что возможно будет, ежели поведено будет, судовое строение иметь»[52].

На донесении за подписью кабинет министров от 6 июля 1737 года имеется резолюция: «Какие суда впредь строить, которые бы на Азовском море могли способны быть, о том иметь Адмиралтейской коллегии рассуждение и представить свое мнение, ибо сие дело до оной собственно касается».

В соответствии с инструкцией, присланной Адмиралтейской коллегией вице-адмиралу П. Бредалю, надлежало провести изыскания у реки Берды, где предполагалось строительство шанца, а также в районе Таганрога, Миуса и Кальмиуса на предмет устройства тут гаваней.

Выполняя указания коллегии, П. Бредаль производит тщательные промеры в указанных и других местах Таганрогского залива и моря. В своих донесениях в Петербург он сообщает, что глубины на выходе из Таганрогского залива в море составляют от 4,5 до 6 футов и что плавание по Азовскому морю опасно не только из-за мелководья, но также из-за сильных ветров. Бредаль указывает на то, что от берегов в море выступают «великие косы-мели», которые на имеющихся у него картах отсутствуют. «Идучи от Таганрога до Миуса, — пишет вице-адмирал, — в 20 верстах от последнего имеется коса, называемая Беглицкой, которую мы обходили по 4–5 футам, а от берега были больше десяти верст…, а прошел Миус верст с 30 имеется коса, называемая Кривая, которая от берега вышла на полдень… и от настоящего кряжу (берега — А. К.) обходили мы ее не меньше 20 верст в море, по глубине 5–7 футов. Да и в реках Миус и Кальмиус вход весьма неспособен, ибо в Миусе на устье глубина воды 3,5 фута, а когда северный ветер бывает и до 2,5, а в Кальмиус ход самый узкий и мелкий понеже по обе стороны устья вышли две косы в убыли воды видные, а ширина устья реки не больше 10 сажен, глубина 3 и 2,5 фута»[53].

В донесении кабинету Ее Императорского Величества от 26 июня 1737 года П. П. Бредаль сообщает о расстоянии между отдельными географическими объектами, дает краткое описание Кривой, Белосарайской, Бердинской, Виссарионовой (Обиточной) и Федотовой кос. «А пошед от Берлинского озера, — пишет он, — всегда впереди меня подле берега следовали шлюпки и лодки для осмотра мелей и сыскания рек, только кроме сей проливы, в которой нынче стоим, рек глубиною наших лодок ходу и проливов удобных к безопасности от ветров стоянию судов не сыскано, да и от самого Таганрога и до сего места к безопасному стоянию судов гавани нигде не имеется, понеже все прошедшие мною места от западных и полуденных ветров не закрыты, а в реки, в кои входил, ход весьма мелок. А сия пролива, где мы ныне стоим, для таких судов, какие ныне при нас, хороша, и то только подле правого берега, а для глубоководных за мелководностью неспособна, и называется сия пролива Геничи»[54].

В донесениях на имя императрицы и Адмиралтейств-коллегий, посланных П. Бредалем в августе и сентябре 1737 года, сообщается о Красных горах, расположенных между Федотовой и Виссарионовой косами, об очень удобной для стоянки судов бухте, находящейся между Арабатской Стрелкой и Казантипской косой, а также вновь о чрезмерной мелководности Азовского моря, рек Миуса, Кальмиуса, Мертвого Донца и других рек.