Азовское сидение. Героическая оборона Азова в 1637-1642 г

Навстречу туркам и черкесам из-под Азова «с величайшей скрытностью» выступил отборный казачий отряд, встретил врага на речке Кагальнике в «полдня пути» от Азова и в жестоком, упорном бою разбил и рассеял. Ни один турок или черкес до Азова не добрался.

Казаки тоже потеряли многих и, как считает Сухоруков, решили после этого боя убить турецкого посла. «…Победители, возвратясь в лагерь, в общем кругу приговорили убить Кантакузина и всех людей, с ним бывших, и исполнили ужасный приговор свой, противный правам народным».

В отписке в Москву, доставленной 30 июля, казаки писали, что убили Кантакузина за попытку послать гонца в Азов. «…Мы, холопи твои, стоим под Азовом, голодною смертию помираем, а их, азовских людей, доставаем, а он, государь, посол греков к азовским людям с вестьми посылает, и мы, государь, холопи твои, его, посла, за то с его людьми порубили, и в тех винах наших ты, государь, волен над нами».

Москва, как обычно, в ответной грамоте дала краткое содержание казачьего послания, как она его поняла. Вытекало ли это из самого текста казачьей отписки или дополнительные сведения почерпнули московские дьяки, расспрашивая гонцов, но поняли на Москве убийство Кантакузина так: «…Приговорили всем Войском турского посла со всеми людьми побить до смерти с сердца, что многое Войско Донское побито по его, Фоминому, письму, что он писал в Азов и в иные места. И сам де он в том винился, и те де люди все были с ним в одной думе, потому их всех и побили».

С. М. Соловьев дает другую версию обвинений, предъявленных Кантакузину. Якобы в Петрово Заговенье вечером Каторжный возвратился из-под Азова и в понедельник первой недели Петрова поста прислал сказать Кантакузину, что казаки его отпускают к государю и хотят отдать дворянину Стефану Чирикову: так пусть он идет на струги со всеми своими людьми. Фома вышел из куреня, но к нему навстречу вышел другой посол и сказал, что «атаманы приказали звать его в круг, хотят с ним проститься. Фома вошел в круг, казаки стояли все вооруженные; выступили два атамана и начали говорить Фоме: „И прежде ходил ты к великому государю от турского султана, накупаясь обманом, в послах много раз, делал между великими государями неправдою, на ссору, и в том великому государю многие убытки и ссору великую учинил, а нас, донских казаков, хвалился разорить и с Дону свесть. И теперь, накупаясь, хочешь то же делать; да ты же писал к государю из Азова на атамана Ивана Каторжного, чтоб его повесить в Москве. И за такое воровство донские атаманы и казаки и все войск о приговорили казнить тебя смертью“»[19]. Как видим, Кантакузина обвинили в том, что ссорил между собой русского царя и турецкого султана (!) и постоянно интриговал против казаков.

Кантакузина убили. Вместе с ним были убиты все его люди, в том числе греческие монахи. Кроме того, хотели убить толмача Буколова, возвращавшегося вместе с миссией Кантакузина из Константинополя, куда он возил грамоту турецкому султану. Но Буколов спрятался в часовне и потом все же добрался до Москвы, где и дал соответствующие показания.

«После сего, — пишет Сухоруков, — решительно приступили к осаде».

Пути назад с убийством Кантакузина были отрезаны. Подошла помощь — от Астрахани прибыл отряд союзных татар. Но главная ставка делалась с прибытием пороха на инженерное искусство.

Некий «немец» или, по версии многих исследователей, мадьяр — Иван Арадов (город Арад находится на румыно-венгерской границе) знал инженерное дело и в течение четырех недель готовил подкоп под стену города в районе Таш-кале, чтобы взорвать ее порохом.

Турки продолжали насмехаться и пророчествовали со стен, что сколько камней в азовской городской стене, столько и голов казачьих ляжет под ней, что сделают вокруг Азова другую стену — из костей казачьих.

Наконец, на 18 июня был назначен штурм. Казаки прощались друг с другом, постились и молились.

Турки, заметив тишину, а затем движение в казачьем лагере, думали, что казаки собираются снять осаду.

В 4 утра бочки с порохом в подкопе были взорваны. Часть стены Таш-кале обрушилась и засыпала ров. Атаман Михаил Татаринов с запорожцами бросился в пролом, донцы со всех сторон полезли по лестницам на стены.

Удар был нанесен в самое сердце обороняющихся — в Таш-кале жил янычарский ага и стояла мечеть.

Внутри города и на его стенах началась жестокая рукопашная схватка. Описывали потом очевидцы — «и в том дыму… бысть сеча великая», хватали де друг друга за руки и ножами резались, и самопальная стрельба шла до вечера. А казаки в том бою показали мужество, какое было лишь у воинов «Александра царя Макидонского». К вечеру город был взят. Население было вырезано за исключением православных греков. Часть гарнизона пыталась пробиться из города, вышла за стены и стала отступать в сторону Кагальника, это была единственная дорога к спасению — укрыться ночью в степи. Казаки преследовали их десять верст и смогли разорвать боевые порядки янычар, рассеять и порубить их.