Б.О.Г. Блуждающая Огневая Группа. Метаморфозы

– К сожалению, наши официальные СМИ не дают жителям страны никакой информации о том, что происходит в мире и на фронтах. Особенно меня бесит ложь ТиВи о недостатке оружия у небратьев. Брешут же, собаки, как шакалы! Все, с кем я общался на фронте, в один голос уверяют, что снарядов и дронов у ВСУ полно! Да и Минобороны прячет данные как о потерях, так и о планах противника. Слышали выступление министра? Что он ответил на вопрос о потерях российской армии за время летнего отступления?

– Что? – поинтересовался Волин.

– Он ответил одним словом – минимальные. Разве это не издевательство над народом?!

– Он боится, что мы запаникуем.

– Правда никогда не вызывала у нас паники!

– Успокойся, Вячеслав, – буркнул Кочугуров. – Не хватало ещё и нам обвинять высшее руководство, не обыватели на кухне. Вопросы есть? Нет? Расходимся, товарищи. Поднимаю все резервы.

Сотрудники аппарата РОКа вышли из кабинета.

Подумав, Кочугуров позвонил председателю Совбеза России Смолякову и договорился о встрече. Пришла мысль напрямую пообщаться с президентом и задать ему несколько вопросов.

Россия-23. Город Жуковка Брянской области 19 июля, утро

Гладкая тёплая кожа… касание порождает невероятное ощущение шелковистости, отзываясь неизбывной тягой к нежности и невыразимому словами благословению космоса… грудь под рукой вздрагивает, к горлу рвётся откровение любви… объятия всё сильней, ласки неистовей… и всё заканчивается долгим стоном неповторимой сладостной муки…

– Как же сладко ты целуешься! – прошептал Тарас спустя тысячелетия мгновений волшебного обладания любимой.

– Молчи! – таким же шёпотом ответила Снежана.

Он снова поцеловал её в припухшие горячие губы, отвечающие взаимностью так, как нравилось ему до безумия…

Кое-как добрались до ванной.

Тарас сварил кофе.

Но и это не помогло, потому что было ещё совсем раннее утро – четверть шестого, и захотелось спать… уснули оба мгновенно…

Эта идиллия длилась уже шестые сутки: в смысле полной свободы и отсутствия тревог. До Жуковки ракеты и снаряды с территории Украины не долетали; вернее, нацисты били по более значимым населённым пунктам или по самым близкорасположенным, к примеру по Белгородчине. Поэтому переехавшие в Жуковку (шестьдесят километров от Брянска) бывшие охранники САУ «Бесогон» словно окунулись в мирный реал без войны и бомбёжек.

Помощники Шелеста разместили всех пятерых: Тараса, Снежану, Штопора (лейтенанта Шалву Топоридзе), Кота (лейтенанта Мишу Ларина) и Соло (сержанта Жору Солоухина) по разным квартирам в Жуковке по разные стороны железной дороги, делящей городок пополам. Тарас с женой (расписались они сразу после удара по Киеву) поселились в Латышах, деревеньке в полутора километрах от города, ставшей его пригородом. Хозяева доставшегося им двухэтажного домика с небольшой усадьбой разъехались кто куда, и кто-то из сотрудников Шелеста договорился, чтобы пара пожила у них.

Тарас никого из владельцев усадьбы не встретил, знал только, что их фамилия Шиловы, у обоих сын и дочь, и это были все сведения, которыми снабдили временных переселенцев. Впрочем, иных и не требовалось. Ни сам капитан, в одночасье ставший полковником, ни Снежана не собирались прохлаждаться здесь долго.

Разумеется, об устройстве на работу речь не шла. Шелест намекнул им, что отдыхать месяцами не придётся, и велел ждать приказа, что делать дальше. Пока что по сложившейся ситуации Лобовы и их подруги находились в розыске после инцидента с «Бесогоном», несмотря на заявление генерала Сапрыкина, командующего армиями «Север», о том, что они не преступники, так как спасли штаб от уничтожения. Однако в Генштабе посчитали иначе (штабным генералам надо было как-то оправдаться за происходящее), и на Лобова, да и на командование ЧВК «Бах» началась охота с подключением ФСБ. Насколько стало известно Тарасу, ЧВК была расформирована, часть компании отправилась обратно на фронт, часть переселилась в Белоруссию. Таким образом, сам Тарас теперь стал бы безработным, если только не решил бы присоединиться к тем, кто уехал в дружественную державу.

Ему выдали документы на имя полковника Лобачевского, спецагента ГРУ, фамилию Снежаны изменили на Лермонтову, с сохранением звания майора, и теперь они были жителями Латышей со всеми вытекающими.

Первые двое суток они отлёживались, не выходя из дома, проспав чуть ли сутки, отвлекаясь, естественно, на бытовые потребности и на интим, занимающий практически всё свободное время. Потом Штопор, проживающий по ту сторону железной дороги, привёз паре продукты, рассказал о достопримечательностях городка, объяснил, где можно столоваться, и «спецагенты» стали изредка посещать местные кафе возле центральной вокзальной площади Жуковки, обедать или ужинать.

В это утро, проснувшись второй раз в начале десятого, они решили позавтракать вне жилища.