Б Отечества… (СИ)

Когда мы подъехали поближе, я увидел герб хозяев, несколько облагораживающий колхозный облик поместья. Да и то, если задуматься, по большому счёту, по крайней мере визуально, дворянские гербы не сильно отличаются от герба Союза и Союзных Республик, которые во времена оно лепили где только можно, и которые отчасти сохранились даже три десятилетия спустя.

Цокая подковами по вымощенному булыжником подъездному пути, экипаж подъехал к самому дому. Вблизи особнячок всё ж таки отличается от правления колхоза или небольшой конторы, но не принципиально, а скорее некоторым налётом провинциального скандинавского уюта и попыток облагородить жильё с минимальными усилиями.

Вижу в окнах суету, человеческие силуэты и наконец дверь отворилась и вышла мама…

… худая, некрасивая женщина, чья внешность несколько смягчилась, облагородилась с возрастом.

— Алёшенька…

— Мама…

… и меня, синтетическую личность, смяло и отбросило куда-то вглубь. Это всё тот же я, но ещё и Алексей Юрьевич Пыжов отдельно, а ещё — мальчик Алёша, который давно не видел маму…

Всё было очень неловко, скомкано и наверное — трогательно. Наверное. Не знаю.

В небольшой узкий холл, отделанный потемневшими от времени дубовыми панелями, вплыла тётушка Магда, которую я сразу узнал. В своих письмах матушка не описывала внешность кузины, но портрет её, составленный мной по скупым обмолвкам, оказался достаточно близок к оригиналу.

Это рослая, ширококостная дама с некогда привлекательным, но несколько угловатым лицом и массивной, широкой челюстью, какие не редки на севере Европы. Волосы прекрасные, тёмно-русые с медовым оттенком, тронутые лёгкой проседью. Движения несколько размашистые, резкие, почти мужские, но видно, что она пытается сдерживать себя.

— Алекс, — улыбнулась она почти приязненно, но серые глаза, прячущиеся под набрякшими веками, смотрят с…

… холодком? Хм, а пожалуй что и нет, скорее — с некоторым недоумением и опаской. Ну, если она тоже читала газеты, это и неудивительно…

— Фру Магда, — не сразу ответил я, заново собираясь воедино из множества осколков, — рад видеть вас!

Целуя пухлую руку хозяйки, окончательно пришёл в себя. Когда я выпрямил голову, в холле был уже не мальчик Алёша, а Алексей Юрьевич Пыжов, потомок старинного боярского рода, уважаемый букинист и антиквар, принятый (хотя и с оговорками в силу возраста) в салонах Москвы и Севастополя. А ещё — начинающий политик и общественный деятель, который, пусть даже без особого на то желания, оказал на это самое общество заметное влияние.

Мерятся взглядами с хозяевами дома моветон, но на миг наши глаза всё ж таки встретились, и я приоткрыл шторки, позволяя увидеть настоящего себя. Растерянно моргнув, тётушка Магда улыбнулась неуверенно…

… но я уже делаю шаг назад, позволяя ей взять себя в руки, и к её чести, женщина быстро справилась.

— Я провожу вас вашу комнату, Алекс, — улыбается она, — и пожалуйста, зови меня тётушкой Магдой, мы же всё-таки родственники!

— Хорошо, тётушка Магда, — улыбаюсь в ответ, подстраиваясь под её широкий, мужской шаг.

На ходу ведём полусветский разговор ни о чём и обо всём сразу. Внешне поверхностный, легковесный, приязненный, но позволяющий, тем не менее, прощупать собеседника, не переходя некие грани и даже не подступаясь к ним.

Она хозяйка дома и потому имеет фору, но это не слишком ей помогает. Всё ж таки жизнь в древней столице, и бытие провинциальных помещиков средней руки, это несколько разные вещи.

А внешне — да, всё очень тепло, по-родственному, уютно и дружелюбно. Собственно, так оно и есть, просто с поправкой на аристократический менталитет и выстраивание иерархических отношений.

Пытаюсь показать, что я уважаю её и её положение, никоим образом ни на что не претендуя, но не желаю при этом встраиваться в иерархию на положении младшего родственника. В этом уравнении нужно учитывать возраст, пол, настоящее и прогнозируемое общественное положение, образование, знакомства и прочее, прочее…

— … рекомендательные письма, — небрежно бросаю я, называя имена и учёные регалии.

— … на приёме у герцога… — парирует она, нервно обмахнувшись платочком.

— … старинные фолианты, — продолжаю свою связку я, — … переводы старинной поэзии. Считаются эталонными…

Выпад достигает цели! Вещи такого рода почти никогда не приносят денег, но вот статус…

… и связи.

В светском обществе прилично, а скорее даже — уместно интересоваться искусством, историей и литературой, да ещё, пожалуй, лошадьми и военным делом. А монетизация такого рода хобби не считается хоть сколько-нибудь предосудительным даже самыми строгими ревнителями светской морали. Собственно, аристократии прилично заниматься искусством, политикой и войной, желательно совмещая эти занятия.